«Когда пациент умирает, мы ставим за него свечу, — говорит глава отделения анестезии и интенсивной терапии РКБ Виктор Кожокару. — Самым молодым пациентом была беременная, она дома. Четверо пациентов пережили сильные потрясения и выжили. Старшему был 91 год. 67 процентов интубированных умерли в одной палате».
О том, что такое коронавирус, рассказывают информированные люди.
Жизнь после ИВЛ
О докторе Андрее Кройторе, который заболел COVID-19, спасая девушку в отделении гемодиализа приднестровского госпиталя для ветеранов, рассказал сайт Novostipmr.com. По словам врача, «день 30 марта, когда он заболел, запомнился ему на всю жизнь». Боролись за жизнь девушки, которую так и не удалось спасти. Вся бригада была под прицелом коронавируса.
Через три дня у Андрея Кройтора температура поднялась до 38. За считанные дни развилась обширная пневмония, врача подключили к ИВЛ, он был введен в медицинскую кому.
«Это было очень вирулентно, — вспоминает доктор. — К нам вирус поступил из Италии. Девочка попала в реанимацию, потому что не было другого варианта. Вирус заполонил всю реанимацию. Заразился 21 человек. Это было мое последнее дежурство»,
Последствия COVID-19 – не иллюзия. Не менее полугода – такой прогноз полного восстановления коллеги дают доктору Кройтору. Сейчас он дома, на улицу не выходит, на столике у кровати кислородный аппарат. Каждый день доктор измеряет сатурацию – уровень кислорода крови должен быть не меньше 95 процентов, сейчас это норма. Больше месяца за врача дышал аппарат.
Андрей Кройтор обратился к тем, кто не верит в COVID с такими словами: «Нужно понять, что это не придумано и может коснуться каждого. Поэтому беспокоиться нужно каждому и соблюдать правила: держать дистанцию, часто мыть руки, носить маску. Кризис еще не миновал».
Виктор Кожокару: «Жаль, что люди не видят пациента на ИВЛ, это — овощ!»
Виктор Кожокару, руководитель отделения анестезии и интенсивной терапии РКБ, комментируя ситуацию, когда многие не верят в существование коронавируса, отметил следующее: «Жаль, что я не могу заставить людей, которые не верят в серьезность заболевания, приехать в наше отделение интенсивной терапии и увидеть всю тяжесть болезни: пациент, подключенный к ИВЛ, – это овощ!».
Кожокару в видео, опубликованном минздравом и в интервью на сайте Report.md, заявил: «Некоторые люди говорят, что маска бесполезна. Это опасный подход, который нельзя терпеть. Маска необходима! Социальная дистанция очень важна! Молодые люди не должны расслабляться и думать, что вирус поражает только пожилых. Высокая доза инфекции может сбить с ног любого – спортсмена, человека без патологий. Они умирают быстрее. Почему? У них хороший иммунитет, и организм отвечает гиперактивностью — насильственной реакцией, и они умирают. Каждый должен защищать себя. Я повторяю — от мала до велика! Если вы находитесь в обществе и снимаете маску, вас может поймать коронавирус».
По мнению медика, COVID-19 непредсказуем: «Мир занимается определением патологического процесса: каков период инкубации, как долго появляются клинические признаки, почему страдают пожилые? Без полного знания вируса нельзя эффективно лечить. Мы вмешиваемся в зависимости от реакции организма на агрессию. Как только больной поступил в реанимацию, он получает 4-5 шприцов с лекарством. Через полтора часа, когда приходят первые анализы, мы корректируем стратегию вмешательства.
Из 300 пациентов, которые прибыли к нам, около десяти вообще не помнят, что с ними было. Больная, прошедшая интубацию в течение трех дней и выздоровевшая, спросила, чего мы от нее хотели. Она ничего не помнила, была практически мертва. Когда больные интубированы, они уже у ворот Святого Петра. Мы постепенно возвращаем их в этот мир».
Лечение очень дорогое. «Есть процедуры, которые стоят 300-500 евро, — отметил Кожокару. — Интенсивная терапия — очень требовательная леди. Содержание и лечение пациента могут стоить от 40-50 тысяч до 200 тысяч лей. В интенсивную терапию вовлечены около 180 человек. 95 процентов медработников вступили в борьбу. Мы начинаем терапию одновременно с началом постановки диагноза, иначе пациент может умереть с диагнозом. Вы даже не представляете себе, что происходит в отделении интенсивной терапии! Колоссальный объем работы. Врач дежурит 24 часа, 14 из них — в очаге».
«Люди не видят, что здесь происходит, а мы часто прячемся и плачем, потому что не смогли спасти жизнь…. Сухая статистика: еще один умер, еще восемь… Но это чей-то отец, дед».
«Позиция «это может случиться с кем угодно, кроме меня», опасна: «Если ты не бережешь себя, тебя никто не сбережет. Бог помогает всем, но каждый защищает себя».
Вячеслав Ионицэ: «Хотите толпы людей? Платите»
Вячеслав Ионицэ, экономист и бывший депутат, написал на своей странице в социальной сети, что ожидал лучшей ситуации в развитии эпидемии.
«Статистика безжалостна: из 185 новых зараженных шестеро никогда не вернутся домой, — пишет эксперт. — И так каждый день. Мы не публиковали данные по COVID-19 в течение нескольких дней, надеясь достичь пика и снижения четвертой волны. Но среднее число новых инфицированных продолжает расти. Достигло 185 человек в день и, скорее всего, будет продолжать расти. Последует небольшой спад, а затем… вы уже и сами знаете. Если цифра в 185 человек вам ничего не говорит, тогда вы должны знать, что… из всех этих новых зараженных людей шестеро никогда не вернутся домой. Математика смерти жестока и беспощадна: из 30 новых зараженных один никогда не возвратится домой. Каждое свое решение можно рассчитать! Хотите парада? Платите. Хотите толпы людей? Платите. Всему своя цена, и теперь цена – это человеческие жизни».
Адриан Лупушор о «почти суицидальной небрежности молдаван»
Адриан Лупушор, исполнительный директор независимого аналитического центра «Expert- Group» утверждает, что «болезненные ограничительные меры в период чрезвычайного положения имели определенный результат»: «Но в то же время, ослабление ограничений было преждевременным в условиях почти суицидальной небрежности со стороны молдаван».
«Теперь совершенно ясно: мы должны вернуться к ограничениям! — написал Лупушор в социальной сети. — На этот раз необходимо уделять больше внимания добровольному соблюдению, практика наложения взысканий в виде астрономических штрафов обречена на провал, учитывая доходы и хроническое недоверие населения к госучреждениям».
Основываясь на экономических экспериментах в области фискальной морали, которые «Expert-Grup» недавно организовал, можно сделать вывод, что добровольное соблюдение мер возможно при ряде условий.
«Это позитивные сообщения (например, информирование населения об опыте стран, где ношение масок и самоизоляция принесли ожидаемые результаты), — пишет эксперт. — Продвижение концепции о том, что ношение маски и работа дома — доказательство ответственности. Решающая роль принадлежит лидерам общественного мнения и политиками, которые должны поощрять эти новые жизненные навыки».
Лупушор считает, что негативные сообщения типа «большинство не соблюдают ограничений и не носят маски» могут привести к тому, что еще больше людей последуют дурному примеру, который заразителен не меньше, чем коронавирус.
Другое предложение – минимизировать затраты на соблюдение санитарных мер: бесплатные маски и дезинфицирующие средства при входе во все помещения или рынки. Государство должно покрывать эти расходы хозяйствующих субъектов. Нужны массовые инвестиции в частный сектор.
Адриан Лупушор отметил важность активного и позитивного общения с населением: «Привлечение всех возможных административных рычагов (государственных услуг, государственных предприятий, системы образования, социальной защиты, СМИ). Ограничения, наложенные при помощи кнута без хорошо развитой коммуникационной стратегии – пустая трата времени и денег».
Алла Токарчук: «Молдове следует попросить об иностранной помощи»
Что делать, если здравоохранение перестанет справляться с эпидемией?
Эксперт в области общественного здравоохранения Алла Токарчук в эфире студии Sputnik Молдова рассказала: «Теоретически для того, чтобы предотвратить дальнейшее распространение коронавируса, нужно вновь закрыть экономику, но практически это реализовать невозможно. В первую очередь будет недовольно само население, вынужденное сидеть без работы и терпеть различные ограничения. Значит, надо прибегать к другим мерам. Уже появилась информация о том, что в Кишиневе коек для больных осталось на три дня. Я читала данные по Армении, эта страна сопоставима по размерам, у них уже 12 тысяч больных, медицина в коллапсе. Я считаю, что нам пора бить тревогу и думать, откуда еще брать ресурсы».
Токарчук предлагает посмотреть, где и какие койки можно еще перепрофилировать. Уже открываются ранее закрытые для приема инфекционных больных учреждения. «Есть смысл попросить об иностранной помощи, поскольку наших собственных ресурсов не хватает, — полагает эксперт. — Нужна помощь тех стран, которые уже прошли пик заболеваемости».
Подготовила Марина ТИМОТИНА
