Выступая на одном из телеканалов, Цвятков заявил, что
«реинтеграция страны может быть достигнута только путем федерализации». По его
словам, в Молдове, в условиях присутствия российских войск на левом берегу
Днестра, термин «федерализация» приобрел негативную коннотацию, но «на практике
федерализация представляет собой распределение полномочий и является
политической реальностью»:
«Распределение обязанностей будет носить федеративный
характер. У нас уже есть один субъект — гагаузская автономия. Первое видение
разрешения конфликтов предусматривало термин «особый статус». Это
элемент федеративной организации. В процессе разрешения конфликтов ключевым
элементом является распределение атрибуций. Этот процесс означает
федерализацию. Какой будет окончательная модель, пока сложно предсказать».
«Это — пример манкурта, пятой колонны, которая еще, к
сожалению, осталась в структурах, — прокомментировал Игорь Гросу. — Это как раз
контраргумент социалистам, которые ноют из-за того, что мы якобы везде провели
кадровые перестановки. Вот остались такие пережитки, которые очень плохо
пахнут, делая антигосударственные заявления. Его давно не должно было быть там.
Таких типов. Нужно отправить его, знаете куда? В Кремль его отправим».
Реплику Гросу прокомментировали пользователи социальных
сетей.
«Начальнику над депутатами из-за его властных замашек
поначалу дали прозвище Наполеончик, — пишет политический аналитик Виктор Жосу.
— Оно более всего накладывалось на сочетание в нем мании величия с более чем
скромным ростом. Но начальник над депутатами оказался настолько злобненьким,
мстительным, мелкотравчатым и необразованным, что не дотягивает даже до
Наполеончика. Масштаб его личности — Крошка Цахес. Если кто не в курсе,
прототип найдёте у Гофмана, который Эрнст Теодор Амадей».
«Как-то давненько в лексиконе нашего высшего (!)
политического руководства не было слышно выражения «манкурт», — пишет
бывший депутат Александр Петков. — И вот услышали. Из уст того, кто,
случайно став председателем парламента, омывает свои телеса в центральном
бассейне, в окружении 15-ти телохранителей, предварительно выгнав из бассейна
всех посетителей».
«Легко, непринужденно, а главное — со знанием дела, —
иронизирует Юлия Фёдорова. — Эффект Даннинга- Крюгера в действии. И такая
дребедень, без преувеличения, каждый день».
Экс-депутат Марк Ткачук: «Я вот с Игорем Гросу не знаком.
Лично, так сказать, не представлен. И мне крайне неловко искать с ним встречи
только для того, чтобы сказать ему всего лишь пару фраз.
Так вот, тем, кто с ним общается, передайте Игорю
Гросу, что он маленькое, тупое, злое и необразованное чмо. Если ты чего-то и
кого-то не понимаешь, вовсе не означает, что перед тобой агент Кремля, манкурт
и недочеловек.
Все, что сказал Николай Цвятков про распределение
полномочий, — добрая и безопасная, часто повторяемая банальность про
приднестровское урегулирование, а не та самая загадочная и страшная
«федерализация», которой принято в PAS друг друга пугать.
Впрочем, я давно понял, что это за страшная федерализация,
которой наши условно-правые пользуются как мемом наивысшего политического
грехопадения. Нет, это не двухпалатный парламент, это не право вето у
Приднестровья, это не вечное российское военное присутствие. Все проще. Знаете,
какое слово всегда избегает произносить Санду, когда вспоминает про возможное приднестровское
урегулирование?
Она никогда не употребляет слово «статус
Приднестровья». Будущий, возможный, в составе Молдовы,
надежно-гарантированный, декларативный, ну хоть какой-нибудь. Нет. Ни разу не
произнесла. От того, что для нее, как, впрочем, и для Игоря Гроссу, любой
статус для Приднестровья — это и есть та самая недопустимая, невозможная,
антинародная федерализация. То есть статус — зло. А вместе с ним и возможное
урегулирование на основе статуса — это федерализация, а значит, зло и измена.
Что же, Гросу и Санду следует напомнить, что про это
«зло» будущего статуса Приднестровья в составе Молдовы говорится в
действующей Конституции, это «зло» упоминается в итоговых документах
ОБСЕ последнего десятилетия, про это «зло» говорится в целом ряде
подписанных Тирасполем и Кишиневом документов, про это «зло»
есть целый действующий с 2005 года Закон «Об основных принципах статуса
Приднестровья». Кстати, закон, одним из авторов которого является
действующий вице-премьер Олег Серебрян.
Так вот, то, что сказал Николай Цвятков, — это азбука
местной конфликтологии. Учитывая, к примеру, право Народного собрания Гагаузии
законодательной инициативы в общенациональном парламенте, можно смело говорить
о федеративных элементах в отношениях Кишинева и Комрата. И для того, чтобы
говорить эти политологические банальности, вовсе не обязательно быть
представителем пятой колонны, агентом Кремля или манкуртом. Достаточно просто
быть образованным человеком или работать, скажем, в бюро по реинтеграции.
А вот, если ты реагируешь на эти очевидные вещи
фашизоидно-конспирологической бранью про манкуртов и пятую колонну, то ты,
несомненно и стопроцентно, маленькое, тупое, злое и необразованное чмо. Даже
если ты целый парламентский спикер в замечательной стране».
Бюро по реинтеграции заявило, что высказывания заместителя
главы Бюро Николая Цвяткова относительно урегулирования конфликта в
Приднестровье путем федерализации Молдовы «не отражает официальную точку зрения
правительства» и что Цвятков выступал от своего имени и «должен лично дать
разъяснения».
После заявления Бюро по реинтеграции Цвятков также выступил
с разъяснениями, подчеркнув, что он «не высказывал официальную позицию властей»,
а «излагал свое видение в качестве эксперта».
Ион Стойка
