17 октября в полдень 18-летний студент Политехнического колледжа в Керчи Владислав Росляков взорвал в буфете самодельную бомбу. После этого он ходил по колледжу и расстреливал из купленного им охотничьего ружья всех, кто попадался на его пути. Он убил пятерых преподавателей и 15 студентов — список погибших появился утром 18 октября — и ранил еще 43 человек, после чего покончил с собой.
Спецкор «Медузы» Ирина Кравцова отправилась в Керчь, чтобы узнать, как небольшой крымский город переживает последствия массового убийства.
Политехнический колледж — большое здание серого цвета — стоит в самом центре Керчи: рядом — сад, в полукилометре — отвесный склон, с которого открывается вид на море. Через дорогу от колледжа — кафе «Керчанка», куда студенты, приехавшие со всего Крыма, бегали на переменах за пирожками.
Утром 18 октября многие из этих студентов пришли к стихийно созданному мемориалу примерно в ста метрах от корпуса, где накануне 18-летний Владислав Росляков убивал студентов и преподавателей. Собравшиеся искали информацию о знакомых — кто-то не мог найти друзей, кто-то пытался узнать, как чувствуют себя пострадавшие. Некоторые подростки с опухшими от слез глазами оставляли цветы у мемориала и отходили в сторону покурить и обсудить произошедшее. Один из них, Владислав (он и большинство других студентов просили не указывать их фамилий), открыл чат своей студенческой группы в «ВК» и стал показывать корреспонденту «Медузы» фотографии своих убитых сокурсников. Кого-то из них он называл по имени, другие снимки перелистывал. Дойдя до фотографии Рослякова, он сказал: «А вот и этот дебил».
Как рассказывают студенты, в среду, 17 октября, в колледже, как всегда, после второй пары прозвенел звонок на перемену. Это было в 11:40; через шесть минут в буфете раздался взрыв. «Я спускалась в буфет за булочкой, внезапно — жутко громкий взрыв. Все ребята испугались, сели на корточки и стали громко кричать и плакать, — вспоминает одна из студенток. — Мне обожгло спину и руку. Через полминуты прогремело еще что-то, и я выбежала во двор».
Анна и Елена, тоже учащиеся в колледже, вспоминают, что на перемене курили во дворе, услышали хлопки и подумали, что «кто-то прикалывается». А когда увидели, что «мальчики выбегают в крови», не сговариваясь, побежали к забору, перелезли и бежали дальше, сколько хватило сил.
Преподаватель колледжа Елена Олюшкина во время взрыва была на первом этаже. Звук бомбы она поначалу приняла за взрыв петарды или даже за землетрясение и сразу же побежала на улицу. Выбежав во двор, Олюшкина увидела лежащую без сознания девочку и стала делать ей искусственное дыхание. Вскоре она поняла, что студентка мертва.
В это время в здании стали раздаваться новые «хлопки», посыпались стекла. Олюшкина с коллегой вынесли из здания раненого парня. «Я расспрашивала его о том, что он видел. Он ответил только: „Стреляли“, — продолжает Олюшкина. — Я его спросила, как все началось? Он мне ответил, но я пока не могу рассказать, потому что, возможно, это навредит расследованию».
Студент колледжа Сергей спрятался от взрывов в углу второго этажа. Когда они прекратились, он несколько минут набирался сил, чтобы преодолеть страх. «Выдохнул, а потом резко побежал к лестнице. В это время на полу уже лежало много трупов, — рассказывает Сергей. — По чьей-то руке я пробежал. И потом остолбенел: парня, который бежал передо мной — буквально в шаге, убили. Он просто моментально упал. У меня ноги стали ватными, я буквально на четвереньках выбежал на лестницу». Сергей думает, что избежал смерти только потому, что у убийцы кончились патроны. Стрелявшего он не видел: «Был такой страх, что я не мог посмотреть по сторонам».
Первокурсница Ольга Галбург не была знакома с Росляковым — но вспомнила его сразу, как увидела фото с камер наблюдения. «Утром я заходила в колледж, и он прошел в шаге от меня, мы соприкоснулись верхней одеждой, — рассказывает девушка. — Я обратила на него внимание, потому что у него был какой-то неестественно-белый, седой цвет волос — они были крашеные. Вероятно, он покрасился именно накануне этого дня, потому что раньше я никогда не видела парня с такими волосами у нас в колледже. А в то утро я еще подумала: „Хм, дурачок какой-то“».
По словам студентов, убивал людей в здании Росляков около получаса. «Моя одногруппница упала на лестнице, и буквально через секунду в стену над ее головой попала пуля. А он [Росляков] просто ходил по коридору и стрелял кому-то по ногам, в живот. Кого-то убил в упор», — рассказывает студентка Анастасия. На вопрос о том, когда приехала полиция, студенты отвечают по-разному. Одни говорят, что через 5 минут, а другие — через 20. Полицейский участок находится через дорогу от колледжа — в трехстах метрах.
Рассказать, как действовали полицейские, очевидцы не могут, потому что выбежали из здания до их прибытия. При этом среди студентов и жителей Керчи весь день ходили слухи о том, что события развивались не так, как говорят следователи. Елена, находившаяся внутри колледжа, рассказывает, что «один человек в маске стрелял слева, другой человек — справа, а сам Росляков ходил по коридору и стрелял». Другие говорят, что выстрелы раздавались с разных сторон. Третьи — что из разных корпусов. Четвертые — что сообщник убийцы находился с оружием на крыше одного из соседних домов. Подтверждений всем этим сообщениям нет; судя по всему, это неправда.
О самом Рослякове почти все студенты ничего не знают. «Иногда я видела его в колледже. Но такого человека, как он, трудно описать, — говорит Марина. — Одевался в джинсы и майку, ни с кем не разговаривал. За четыре года ни одного друга не завел. Все один ходил». «Его одногруппник сказал, что он за четыре года почти не говорил с ним. Но помнит, как курсе на третьем он сказал ему, что с удовольствием бы поперестрелял всех тут, — добавляет Владимир. — Но, естественно, друг не придал этому значения».
«Откуда нам знать, что у него в голове? Он же молчал всегда», — продолжает Владимир. «Ну, вот одногруппники его: он не раз говорил, что, мол, „будь моя воля, я бы этот колледж взорвал“. Ну а кто из нас такого не говорил?» — сказал одногруппник Владимира Сергей. Большинство студентов, говоривших с «Медузой», до вчерашнего дня не знали, что произошло в школе «Колумбайн» — именно этот инцидент старался воспроизвести Росляков.
18 октября центр Керчи был оцеплен полицейскими и перекрыт. Люди весь день подходили к мемориалу, чтобы возложить цветы. В церкви, которая находится через дорогу от колледжа, утром прошла панихида — пение было слышно у колледжа. Приходившие с цветами женщины плакали навзрыд и говорили, что не могут поверить, что в их «таком тихом городе» могло такое произойти.
«Мой девятилетний отказывается идти завтра в школу. Я его уговариваю, говорю: „Сынок, у тебя же завтра контрольная“, а он в слезы, — говорила женщина в красном пальто своей знакомой около мемориала. — И у меня вот язык не поворачивается его заставлять идти. А вдруг что? Мы совсем не защищены».
Глава Крыма Сергей Аксенов 18 октября заявил, что уверен: Росляков не мог организовать подготовку к взрыву и стрельбе самостоятельно. Эта версия популярна среди собиравшихся у мемориала. «Его мать — санитарка в онкоцентре, с отцом разведена, живут на съемной квартире, сам парень тоже нигде не подрабатывал. Откуда он мог взять те же 30–40 тысяч на оружие? — недоумевала мать одного из студентов. — А как он научился всем этим пользоваться? Да и как решиться, все спланировать так тщательно? Очевидно, ему кто-то помогал в этом деле. Ну, например, чтобы дестабилизировать обстановку в России».
