Оценка Партии коммунистов Республики Молдова.
Политика
Республика Молдова на сегодняшний день — одна из наиболее проблемных точек в Европе. Здесь сошлись в одной точке сразу несколько типов кризиса: кризис эпидемиологический, кризис социально-экономический, кризис институциональный, кризис политический.
О пандемии коронавируса подробнее мы поговорим чуть ниже. Отметим только, что так называемый президент Додон попытался воспользоваться этой смертельной угрозой для граждан страны как ширмой для обтяпывания своих грязных и темных делишек.
Именно в период пандемии окончательно оформилась новая правящая коалиция социалистов и демократов. Она утвердила правительство во главе с Ионом Кику, бывшим членом команды Плахотнюка. В любое другое время эта коалиция, в которой слишком много узнаваемых лиц из предыдущего антинародного правления, официально и на международном уровне признанного мафиозным и узурпаторским, вызвала бы широчайшее общественное возмущение. Не исключались массовые акции протеста. Но страх перед инфекцией плюс запрет Комиссии по чрезвычайным ситуациям больше трех не собираться пока что выручают правящее большинство. Нерушимый союз демократов и социалистов народ ненавидит издалека, из карантина и самоизоляции. Но этим циникам на это наплевать, лишь бы не протесты и требования отставки. По этой же причине снижена и активность оппозиции, что тоже оказалось на руку новой-старой власти.
Именно на период карантина приходятся жадные распилы государственных должностей. Кто бы мог подумать, что мы вновь увидим во главе Национальной кассы медицинского страхования плахотнюковскую «мадам памперс» Валентину Булигу? А она уже там! Со всем своим длинным шлейфом злоупотреблений и скандалов… О демократических ставленниках в правительстве и говорить не приходится. Чего стоит министр образования — автор первого учебника «История румын», убежденный унионист Игорь Шаров. Из какого нафталина извлекли его демократы — неизвестно. Он полностью провалил экзамен на полноценное обучение в условиях карантина. Подчеркнем, что ни одна страна в регионе не отменила выпускные экзамены. Кроме Молдовы. О том, как работала система дистанционного образования, на которую были списаны десятки миллионов евро, может рассказать любой родитель. Или, скажем, Олег Цуля в качестве министра иностранных дел. Все его достоинства сводятся к родственным отношениям с Дьяковым. Он дипломат плахотнюковского призыва. С соответствующими идеологическими установками.
Вплоть до того, что большая часть так называемых аналитиков, пиарщиков, журналистов, социологов, которые обслуживали режим Плахотнюка, трудятся сегодня на Додона в поте лица.
О каком преодолении олигархического режима в стране хвастливо заявляет Додон, когда в числе его ближайших соратников сегодня сплошь и рядом те, кто ровно год назад швырял ему во двор индюков, начиная с Павла Филипа, приватизировавшего под занавес премьерства Дом печати и столовую правительства, и заканчивая Дьяковым, который был «нанашом» на бракосочетании демократов и социалистов, а сегодня превратился в серого кардинала реанимированного режима. Всей этой дискредитированной «банде» Додон нужен как спасательный круг, как единственная гарантия сохранения поборов от десятков криминальных схем, которые сегодня вместо Плахотнюка крышует так называемый президент. Идеологические разногласия по отношению к Румынии, к Евросоюзу сглаживаются, когда на кону миллионы. Да и существуют ли эти разногласия в реальности? У мошенников — всех этих Додонов, Дьяковых, Никифорчуков, Ивановых, Филипов — нет и не может быть никакой идеологии.
Ровно год прошел с так называемой антиолигархической революции, совершенной под нажимом зарубежных эмиссаров. Вся эта «революция» в конечном счете свелась к переезду Влада Плахотнюка из Кишинева в Майями. На этом все закончилось. Но изменилось ли хоть что-то в Молдове? Изменилось ли в лучшую сторону? Было ли освобождено на самом деле захваченное Молдавское государство?
В 2012 году Партия коммунистов провела международную конференцию под названием «Молдова — захваченное государство», по итогам которой была издана брошюра с выступлениями участников. Еще 8 лет назад мы с вами убедительно, с фактами в руках продемонстрировали захваченный характер Молдавского государства после попытки государственного переворота 7 апреля 2009 года и установления так называемой проевропейской власти. Тогда многие заявляли, что, мол, коммунисты не могут смириться с потерей власти и клевещут на новых реформаторов. Но не прошло и пары лет, и о Молдове как о захваченном государстве с трибуны ассамблеи в Страсбурге заявил генеральный секретарь Совета Европы господин Ягланд. И как прорвало. Эксперты, оппозиционные политики, обитатели социальных сетей — и свои, и зарубежные — принялись на все лады повторять этот тезис. Включая тех, кто соучаствовал в захвате, состоя в правящей коалиции и правительствах, управлявших Молдовой начиная с 2010 года. Та же Майя Санду, погубившая систему образования в стране. С какого-то момента понятие «захваченное государство» стало ассоциироваться с именем Плахотнюка. Это произошло после того, как скупив оптом и в розницу депутатов, в том числе 14 предателей из фракции коммунистов, Демократическая партия, пришедшая в парламент с 22 мандатами, стала правящей. Но разве было Молдавское государство свободным, когда Плахотнюк делил власть с Филатом и Гимпу? Конечно же, нет. Ведь захваченным является государство, власти которого живут не по закону, не по Конституции, а по коррупционным интересам, по понятиям политической целесообразности. И если им для сохранения власти мешают какие-то законы, в том числе Конституция, они беспардонно их изменяют, ломают, прогибают малодушных, уничтожая тем самым правовую основу государства. Для того чтобы стать неподсудными, они установили контроль над прокуратурой и судебной системой. Для того чтобы стать неуязвимыми, они не задумываясь коррумпировали и подмяли под себя Конституционный суд. Достаточно вспомнить, что так называемый президент Тимофти был избран с 7-й попытки при двух предусмотренных Конституцией и в результате коррумпирования Додона и Гречаной. Но это стало возможным исключительно потому, что Конституционный суд наплевал на букву и дух Основного закона, которому он призван служить. Тогда, напомним, все так называемое цивилизованное международное сообщество, все пресловутые эксперты горячо приветствовали это надругательство над Конституцией. Еще бы, ведь если бы события развивались в конституционном русле, тогдашний политический кризис должен был завершиться досрочными выборами и неминуемой победой коммунистов. Пройдет совсем немного времени, и «спасители демократии» в лице Плахотнюка и Додона станут для тех же самых людей и международных структур нерукопожатными, а их совместные действия — сговором с целью захвата государства. Но речь сейчас не о двойных или даже тройных стандартах, которыми руководствуется пресловутый цивилизованный Запад и вскормленное американскими и европейскими грантами скопище неправительственных организаций. Речь о том, что феномен захваченного государства хоть и отождествляется с тем или иным политиком, но по сути является системным явлением.
К тотальному контролю над всеми государственными институтами Молдовы в свое время в равной степени стремились и Плахотнюк, и Филат. Просто Плахотнюк оказался куда более напористым, коварным и непредсказуемым. Но если бы в этом негласном соперничестве за право заявить: «Государство — это Я» — победил Филат, то принципиально ничего бы не изменилось. Молдова была бы таким же захваченным государством.
И это нам демонстрируют события последнего времени. Сегодня феномен захваченного государства ассоциируется в полной мере с именем Додона. Прибирая к рукам Молдову, Плахотнюк всегда имел верного приспешника и холуя в лице Додона и его Партии социалистов.
Вспомните: именно Додон спас режим от неминуемой капитуляции, проголосовав за Тимофти.
Именно Додон с Плахотнюком внедрили смешанную избирательную систему, подарившую стране один из самых некомпетентных и продажных парламентов за всю историю независимой Молдовы.
Именно Додон с его так называемой «пророссийской репутацией» был послушным пугалом для Запада, которому всякий раз приходилось ложиться под Плахотнюка. Не говоря уже о том, что заказанное Плахотнюком скандальное решение Конституционного суда от 4 марта 2016 года, которое все вменяемые эксперты и политики назвали «конституционным переворотом», позволило Додону стать президентом.
Именно потому Додон рассматривался в качестве единственного партнера демократов по коалиции. И так бы наверняка и случилось, если бы не вмешательство внешних сил. И еще — если бы Плахотнюк согласился выплачивать 850 тысяч долларов в месяц Додону. Но вышло то, что вышло. Ученик превзошел учителя в коварстве и подлости.
Союз социалистов с правыми и с блоком ACUM изначально был обречен на провал. Вовсе не из-за каких-то геополитических или идеологических разногласий. Додону нужно было во что бы то ни стало прибрать к рукам все схемы незаконного обогащения, оставшиеся беспризорными после побега Плахотнюка. Поэтому «дружить» с Майей Санду было нереально. Характерно, что событием, предопределившим развал коалиции ПСРМ — ACUM, стало избрание генерального прокурора. Неподконтрольная прокуратура в планы Додона явно не входила. Потому и возникла та самая коалиция, которая и должна была срочно вернуть социалистов и демократов. Только уже во главе с самим Додоном. Так Молдова вернула себе статус захваченного государства.
Додон сегодня получил абсолютную полноту власти в стране. В его руках сконцентрирован весь административный аппарат, медийный, финансовый, — которых, пожалуй, не было даже у Плахотнюка. Миллион долларов в одном только фонде самопровозглашенной «первой леди Галины» чего стоит! Ничто не мешает ему сегодня выполнять свои предвыборные обещания — от вступления в Евразийский союз до запрета унионизма. Понятно, что ничего подобного он и не собирается делать. А за несколько месяцев до выборов спишет на пандемию.
И все-таки правящая коалиция трещит по швам. Сперва из нее вышла группа Канду, затем парочка тех, кто раньше предал нашу партию, перебежала к Шору. Турбулентность и активность перебежчиков наблюдается и в районах. На сегодняшний день поддержка правительства Додона — Кику минимальна. Всего 51 голос. Вопрос, а есть ли они в реальности? Вполне возможно, никакой правящей коалиции уже не существует.
Для нас с вами не является секретом природа нового витка политического туризма и политического кризиса. Хорошо известно, что Плахотнюк никому ничего не прощает. Не простит он ни Додону предательство годичной давности, ни Филипу и Дьякову свадьбу с социалистами.
Отсюда и множество видео с черными кульками, которые лишь подтвердили то, что и без того всем было хорошо известно. А именно: Додон и его партийная структура находились на содержании Плахотнюка. Публике уже представлены расписки Корнелиу Фуркулицэ, который является для Додона тем же, кем был Костя «Барсетка» для Плахотнюка. Общая сумма расписок — шесть с половиной миллионов евро. Но это явно не все деньги. Нам следует ожидать продолжения этого позорного сериала.
Какая все же стыдоба — человек, называющий себя президентом, получает деньги в черных кульках. В любой цивилизованной стране после такого компромата любой чиновник или политик немедленно подал бы в отставку. Но только не у нас и только не беспринципный Додон. Что ж, в таком случае остается изгнать его с позором. И в ближайшее время!
Повторяем: коалиции уже практически нет. Перевес в один голос — слишком хрупкий, чтобы можно было на него рассчитывать в сколько-нибудь отдаленной перспективе. Да, зная нравы Додона, на перекупку депутатов брошены большие деньги. Но как же смешно выглядят Филип, Дьяков и Додон, которые кликушествуют по этому поводу! Додон, которому носили деньги «челночными» сумками и кульками. Дьяков, который регулярно получал пухлые конверты от Плахотнюка. Филип, которого вовсе не смущало, что большинство для голосования за его правительство было получено массовым подкупом депутатов. Сегодня уже перекупают тех депутатов, кого в свое время купили сами демократы. Некоторых по 3–4 раза.
Да, это грязный и мерзкий процесс. Но это тот самый случай, когда наше естественное возмущение продолжения этих недостойных практик сглаживается некоторой даже удовлетворенностью. В конце концов, в нынешнем парламенте, как и во всей нынешней власти, нет ни одного порядочного, способного вызвать уважение персонажа. Додон сегодня пожинает плоды той мошеннической системы избрания законодательного органа, которую он затеял вместе с Плахотнюком.
Мы с первого же дня выступали за необходимость проведения досрочных выборов, а сегодня их необходимость стала совершенно очевидной. Этот парламент и это правительство просто не имеют права на жизнь, на продолжение своей бессмысленной и криминальной деятельности. Они провалились по всем фронтам. А вирус лишь подтвердил их полную беспомощность.
Как могут события развиваться дальше? В огромной степени это зависит от правых — бывших составляющих блока ACUM и группы Канду. Майя Санду и Андрей Нэстасе продолжают выяснять отношения. Оба они претендуют на то, чтобы завоевывать сердца правого электората на президентских выборах, Им очень трудно найти точки соприкосновения даже между собой, не говоря уже о негласной политической помощи со стороны Канду и Шора. Вместе с тем их позиция рано или поздно начнет вызывать вопросы даже у сторонников: а собственно, зачем тогда так жестко критиковать Додона и его правительство, если не предпринять попытку их убрать от власти? Они могут оказаться в ситуации, когда давление избирателей заставит их вступить в негласный союз с теми, кого они сами называют «людьми Плахотнюка». Собственно, опыт согласованных действий у них уже есть. Противостояние, которое они оказали российскому кредиту, получилось эффективным. Что, впрочем, не отменяет того, что кредитное соглашение было составлено настолько непрофессионально, что у Конституционного суда, который рассматривал этот вопрос, просто не было шансов его утвердить. И та истерика, которую устроили додоновские СМИ вокруг позиции КС, лишь демонстрирует, какой из Додона «гроссмейстер»: нынешний состав Конституционного суда — плод его договоренностей с Санду и Нэстасе годичной давности. Совпадают позиции у правой и «олигархической» оппозиции и по закону о неправительственных организациях. А это лишний раз ставит их на одну доску, во всяком случае в телевизорах Додона.
По очень большому счету и для правых роспуск парламента и досрочные парламентские выборы — единственно возможный вариант выхода из неловкой ситуации, в которой они оказались. Уже хотя бы потому, что они смертельно боятся ответственности.
Безусловно, нынешнего хаоса и бардака можно было бы избежать. Ровно год назад, после так называемой революции послов. Но для этого чванливому и недалекому политическому классу следовало бы прислушаться к рекомендациям коммунистов. И сами были бы целее, и обстановка в стране была бы значительно более здоровой. Напомним: 10 июня 2019 года Партия коммунистов Республики Молдова выступила с заявлением, в котором потребовала проведения досрочных парламентских выборов. Им должен был предшествовать целый ряд законодательных и организационных мероприятий. А именно: вернуть Конституцию и избирательнее законодательство Молдовы к состоянию на апрель 2009 года. Это важная мера для преодоления последствий захвата государства. Привлечь к уголовной ответственности тех, кто способствовал узурпации власти в Молдове, а также те политические партии, которые финансировались из-за рубежа. Объявить вне закона политические организации, напрямую связанные с захватом государства. Прежде всего — Демократическую партию. Уволить и привлечь к уголовной ответственности судей, в том числе судей Конституционного суда, а также прокуроров, ответственных за политически мотивированные решения. И после тотальной зачистки политического поля необходимо было провести досрочные выборы. С этой задачей на волне так называемой деолигархизации сколоченная коалиция ПСРМ — ACUM могла бы справиться в считанные недели. Они даже сделали первый шаг, приняв Декларацию о захваченном государстве, которая так и осталась пустым и декларативным документом. Не только Додон с его социалистами, но и Санду и Нэстасе со своими латентными унионистами очень быстро вошли во вкус власти, не пожелав рискнуть выйти на выборы, которые могли бы привести к формированию иного парламентского большинства и обеспеченного политической поддержкой правительства. Во время пандемического кризиса мы в полной мере почувствовали, что живем в стране, в которой не только беспомощная власть, но и безответственный политический класс.
О вирусе
Молдавские власти среагировали на угрозу распространения коронавируса слишком поздно. Когда в Молдову хлынул поток людей из тех стран, где эпидемиологическая обстановка была критической, в том числе Италии, Испании, Франции, Великобритании и других стран, не было предпринято ничего для того, чтобы отсеять и изолировать зараженных. Пускали всех, даже не измеряя температуры. Десятки тысяч людей въехали в страну, заполнили какие-то филькины карточки и пошли гулять по родственникам.
В тех государствах, где вовремя установили жесткие проверки на границах и ввели режим самоизоляции, удалось взять эпидемию под контроль. И сегодня мы с удивлением наблюдаем за статистикой по заболеваемости в таких странах, как Грузия, где число инфицированных сегодня около 800 человек, из которых порядка 650 уже выздоровело, а скончалось всего 13 человек. Эта страна сопоставима с Молдовой по численности населения, уровню благосостояния, развитию системы здравоохранения. Или Болгария, которая от нас через страну. За весь период пандемии заразилось чуть больше двух с половиной тысяч человек, из которых больше половины выздоровело, а скончалось около 150 человек. И это Болгария, не самая богатая страна, где граждан, работающих за границей, не меньше, чем молдаван. Примеров такого рода достаточно. Сравните с нашими ужасающими цифрами. И по числу инфицированных, и по летальным исходам…
Опыт других стран показывает, что, оказывается, вирус можно было сдержать. Но наша крайне непрофессиональная, нерешительная, неповоротливая власть слишком запоздала с введением ограничительных мер, а опоздав, попыталась компенсировать собственную нерасторопность чрезмерной жесткостью, даже жестокостью этих мер. Карантин, огромные штрафы за его нарушение, военная техника на улицах Кишинева… И все напрасно. Как будто и не было эти двух с половиной месяцев лишений.
Нашу власть на профессиональную пригодность, на способность действовать в экстремальных условиях продолжает экзаменовать вирус. И власть этот экзамен провалила!
Никаких превентивных, упреждающих мер не было принято. Классический случай с селом Талмаза Штефан-Водского района, где местные власти при появлении первых зараженных ввели режим ЧП, но центральные власти его отменили. Впрочем, через некоторое время они его все же ввели, но было уже поздно: число инфицированных исчислялось в Минжире десятками. И так же было в Сынжерее, в Оргеевском районе. То есть власти растоптали не только местную автономию, но и здравый смысл. А чего стоил бесчеловечный эксперимент в Хынчештах, когда из-за желания Додона получить еще одного депутата людей в условиях карантина погнали на выборы! Да, Додон своего добился, но хынчештская вспышка инфекции с объявлением в ряде населенных пунктов строжайшего карантина — целиком и полностью на его совести, которой у него, впрочем, не было и нет.
Та плачевная эпидемиологическая ситуация, которая наблюдается сегодня в Молдове, — результат абсолютно бездарных, непоследовательных действий власти. Вся их так называемая антивирусная стратегия состояла в том, чтобы объявить жесточайший карантин, закрыть все, что можно закрыть, обложить людей и экономических агентов заоблачными штрафами. Возможно, это правильно. Однако и людям, и представителям бизнеса при этом «забыли» сообщить, на что им все это время жить и выживать. На что покупать хлеб, а еще маски для того, чтобы иметь возможность сходить в магазин. Не говоря уже о том, что маски, перчатки, санитайзеры долгое время были в дефиците, а появившись, оказались золотыми по цене. Но, разумеется, наше правительство и палец о палец не ударило, чтобы контролировать явно спекулятивную цену на этот копеечный одноразовый товар.
Все меры, предложенные правительством для поддержки населения и экономики, носили не просто декларативный характер. Их по сути-то и не было. Многих вы знаете бизнесменов, которые взяли кредиты в банках для оплаты труда работников, оказавшихся в вынужденном простое? И так — буквально со всеми пресловутыми «мерами». Ни одна из них не была направлена на прямую финансовую поддержку людей. А дикие истории с драконовскими штрафами выписанными несчастным бабушкам лучше всего демонстрируют человеколюбие нашей власти.
Какого эффекта в таком случае они намеревались добиться? В той же Грузии, о которой упоминалось выше, правительство взяло на себя оплату коммунальных услуг для населения во время всего срока действия карантина, 610 миллионов евро было направлено на поддержку важнейших отраслей экономики, включая туризм, с условием сохранения зарплат для персонала. Сравните это со свежим молдавским опытом… Людей просто разогнали по домам, лишив средств к существованию. Но строго предупредив, что оплата коммунальных счетов и налогов обязательна. Не получив ни малейшей поддержки от государства, люди перестали бояться. Вернее, страх голодной смерти оказался сильнее боязни пополнить статистику инфицированных, а возможно, погибших от осложнений, вызванных вирусом.
Итог хорошо известен. Молдова — худшая в Европе и одна из худших в мире по статистике распространения коронавируса и смертности от него относительно численности населения. И это при том, что официальные подсчеты ведутся, исходя из списочной численности населения Молдовы — 4 миллиона человек при реальных 2,6 миллиона. То есть даже здесь не обходится без трюкачества и манипуляций!
Правительство с треском провалило экзамен на профессиональную пригодность, способность управлять страной в экстремальных условиях. Оно просто самоустранилось от насущных проблем граждан, не сумев защитить даже тех, кто действительно все это время находится на первой линии борьбы с инфекцией, — медицинских работников. Их инфицирование и смертность в разы превосходит аналогичные показатели в других странах. В разы! Это единственная объективная оценка работы «вирусолога» Додона и правительства, как бы оно ни бахвалилось, как бы ни пыталось приписать себе какие-то исключительные заслуги в борьбе с коронавирусом. Нет результатов, нет и заслуг!
Все эти долгие месяцы мы наблюдаем, насколько несогласованными, противоречивыми были заявления и действия различных представителей власти. Вот Додон заявляет, что прогулки в парках не запрещены, и тут же приходят сообщения о колоссальных штрафах, наложенных за нахождение в парке. Вот Додон провоцирует население фотографиями в социальных сетях о своих собственных променадах по лесной зоне или присутствием на богослужениях, и тут же следует окрик правительства, что это категорически запрещено. Не успели кишиневские власти ввести запрет на посещение кладбищ в родительский день, как Додон вылезает с заявлениями о том, что навестить могилы близких — священное право людей. Какая-то тотальная управленческая шизофрения! Которая, впрочем, имеет простое политическое объяснение. Все действия властей направлены не на противостояние вирусу, не на спасение людей, не на поддержку экономики, не на налаживание рухнувших в одночасье систем образования и здравоохранения, а на переизбрание Додона. Отсюда эти глупые и провокационные игры в «добрых и злых полицейских», отсюда это бесконечное и глупое бахвальство над свежими могилами и переполненными больными отделениями реанимации.
Экономика
Неплохая в целом экономическая конъюнктура конца прошлого года и января-начала февраля текущего (бюджет наполнялся неплохо) вскружила голову властям, затмила перед их взором все сколь-нибудь значимые хотя бы среднесрочные цели, кроме одной вожделенной цели «всенародно избранного» — так же незаконно переизбраться на второй срок.
Даже без учета свалившейся пандемии тревожные сигналы в экономике звучали всё настойчивее. Засушливая осень, бесснежная зима, неблагоприятные долгосрочные метеопрогнозы в сочетании с несовершенством структуры аграрного сектора — важнейшего в молдавском хозяйстве — настойчиво сигнализировали властям о необходимости мобилизационных мер, предназначенных для поддержки как аграриев, так и переработчиков.
Наше общество ничего из таких мер не наблюдало. Конъюнктура удешевления энергоносителей на людях и бизнесе никак не отразилась, зато отразилась на потяжелевших карманах властей предержащих и трущихся около нее близких друзей, родственников и подельников. Как и прежде — бесконечные разговоры о реформах под аккомпанемент перехвата «денежно-поточных» направлений, который уже и не прятали за «деолигархизацией», потому что социалисты «пригласили» к власти активных участников этой самой «олигархизации», авторов и исполнителей захвата государства.
Таким образом, материально-технические резервы государства, несмотря на наличие кое-каких дополнительных бюджетных средств, для поддержки экономики накоплены не были. Именно с этим напрямую связано отсутствие материально-технического обеспечения в условиях эпидемии. Введение чрезвычайного положения характеризовалось почти исключительно закрытием предприятий и их деятельности. Это привело к обрушению бюджетных поступлений на 45–50 процентов и лишило правительство инструментов социальной поддержки людей. В этих условиях преступно коррупционным выглядел печально знаменитый закон, принятый под ответственность правительства. Из многих положений этого закона буквально торчали уши преступных интересов отдельных близких к власти деловых групп, пытавшихся навариться на людской беде. Реверансы в адрес отдельных групп — диаспоры, клира, рыночных торговцев и прочих — демонстрировали разобщенность ветвей власти, отсутствие четкого плана на фоне тотальной разрухи в санитарно-эпидемиологической службе, нехватки элементарных средств защиты, специальных коечных мощностей и их оборудования, отсутствия методик изолирования инфицированных и неприменения тотально мер ответственности за нарушение режима.
Это вынудило идти по миру с протянутой рукой. Но и тут не обошлось без преследования сомнительных интересов близких к Додону людей.
Ситуация с российским кредитом мало сказать оказалась с душком, так она еще и жестоко дискредитировала отношения с нашим стратегическим партнером. Бессовестная банда, паразитирующая на демонстрации особых отношений с Россией, позволила взвыть всем так называемым проевропейцам, предоставив им повод для сравнения помощи. «Бескорыстная» европейская помощь, оказывается, ставит условия еще более резкие: сохранение коммунальных тарифов, административно-территориальная реформа, продолжение всяких оптимизаций, уже загубивших и наше образование, и наше здравоохранение. А «братская» помощь из-за Прута, организованная бывшим депутатом Анной Гуцу, подвизающейся сейчас на каких-то десятых ролях в так любимом ею соседнем правительстве? Молдавский коррупционный опыт носителя либеральных жемчугов, перенесенный за Прут, вызвал у соседей серьезный скандал с качеством и двойной оплатой за государственный счет предметов помощи. Ну как же, у них там своих коррупционеров хватает (их только г-н Мурешан не видит), чтоб пришлым «бессарабцам» пастбище выделять. А еще требовали, чтоб эту помощь не на въезде встречали, а на главной площади столицы засветили, да еще и премьера РМ «мордой об стол» попытались повозить.
Вся помощь наших властей свелась в реальности к поддержке за государственный счет, т. е. за счет трудящегося населения, исключительно финансового сектора — банков, которые демонстрируют на этом фоне гигантские по нашим меркам прибыли.
Ни одного организаторского действия, направленного на помощь аграриям в реализации продукции за весь период эпидемии не наблюдалось. Это тоже свидетельство отсутствия планов противостояния чрезвычайным ситуациям, учений, если хотите, властей всех уровней действиям в подобных обстоятельствах. Разве чрезвычайное положение — это только запреты на массовые мероприятия и закрытие предприятий? А разве контроль над ценами, нормирование хотя бы территориальное в распределении продуктов первой необходимости, лекарств и средств защиты не относится к чрезвычайным мерам управления?
Выводы
Не сегодня-завтра коалиция ПСРМ — ДПМ если не развалится, то уж точно утратит большинство. В миноритарное правительство веры никакой. В наших условиях это практически нереально. Новое либеральное правительство может быть избрано. Но и оно будет также миноритарным, а значит, неустойчивым.
И потом — каким оно будет? Что может предложить стране и обществу?
Наверное, нам не следует объяснять, что та критическая ситуация, в которой оказалось здравоохранение и образование на фоне пандемии, — прямой результат так называемых реформ и оптимизации, к которым Майя Санду причастна напрямую. За время карантина мы с вами не могли не отметить и абсолютную пустоту, идейную ущербность правых, которые не сделали ни одного вменяемого предложения по преодолению кризиса. Короче, нынешняя власть и нынешняя парламентская оппозиция друг друга стоят.
А сегодня, когда они обхаживают Канду и даже Филипа, склоняя их на политическое сожительство, прощая им соучастие в преступлениях олигархического режима, становится понятным, что пустым звуком является и их хваленая принципиальность.
Ни становящейся все более условной власти, ни парламентской оппозиции сегодня нечего предложить молдавскому обществу, кроме грязных интриг, да еще все тех же западных установок, которые не имеют ничего общего с национальными интересами государства.
Сегодня люди не видят, кто мог бы справиться с кризисной ситуацией среди так называемого активного политического класса. А потому они невольно обращаются в мыслях к недавнему прошлому. В том числе к успешному опыту ПКРМ по преодолению различных кризисов — от социально-экономических и природных до внешнеполитических и кризиса государственности.
В беседах с людьми мы ощущаем, что авторитет и поддержка партии растут. И в первую очередь потому, что сама жизнь продемонстрировала правомерность и точность всех наших прогнозов на протяжении последних 11 лет относительно действующих властей и их так называемой политической элиты. Мы никогда не злорадствовали и никогда не руководствуемся принципом «чем хуже — тем лучше».
Но грандиозный кризис и обвал, который мы сегодня наблюдаем, подстегивает нарастающий интерес к коммунистам. Будет грех не воспользоваться той возможностью, которую нам дает нынешняя ситуация. А потому наша задача, пользуясь актуальной терминологией, должна состоять в сокращении социальной дистанции с населением.
Вернуться к людям, начинать активную политическую деятельность, агитацию, объяснять причины происходящего. С очень простой мыслью: в относительно стабильной ситуации можно позволить себе голосовать за кого угодно, но с настоящей бедой могут справиться только коммунисты.
Выборы будут в любом случае. С высочайшей степенью достоверности они будут досрочными.
Мы обязаны быть к ним готовыми!
Политисполком Центрального комитета Партии коммунистов Республики Молдова.
