Удручающая статистика. По данным Национального центра общественного здоровья в Молдове от онкологии ежегодно умирают более шести тысяч человек. Это вторая причина смертности после сердечно-сосудистых заболеваний.
Однако специалисты утверждают, что более трети смертей можно предотвратить, если болезнь обнаружить вовремя.
Но пока мы имеем то, что имеем.
Онкоинститут. Кто там хоть раз побывал, понимает, что это такое. Люди толпятся у регистратуры, у кабинетов терапевтов и узких специалистов, лабораторий, и, конечно, у касс. Ведь за каждый шаг здесь надо заплатить. Именно в этих стенах человек очень часто слышит: вы пришли слишком поздно.
Но не все выдерживают, психологически и финансово. И потенциальные пациенты молча покидают учреждение, даже не встретившись с врачом. Будь что будет.
Отсюда и печальная статистики. По данным Национального центра общественного здоровья в Молдове от онкологии ежегодно умирают более шести тысяч человек.
Три года назад Министерство здравоохранения начало внедрять Первую Национальную программу контроля над раком на 2016-2025 годы. Ее цель — снижение смертности от рака и улучшение качества жизни тех, кому уже поставили такой диагноз.
Запланировано улучшить доступ пациентов к качественной диагностике, лечению и уходу, включая оказание услуг по лечению во всех территориально-административных единицах. На оснащение медицинских учреждений современным оборудованием и набор квалифицированного персонала в ближайшие пять лет правительство из госказны потратит около1,6 млрд леев.
Планировать легко, а как на деле осуществить эти намерения?
Только 13 тысяч онкобольных живут в Кишиневе и Бельцах, остальные 35 тысяч – жители небольших городов и сельской местности, где самый низкий охват медицинским страхованием. Эти люди не могут воспользоваться услугами ранней диагностики и лечения, обращаются к врачу на поздних стадиях заболевания и не верят в успех.
В правительстве пришли к выводу, что помочь этой категории больных сможет и частная медицина. Институт онкологии перегружен. По их словам, тот факт, что частные учреждения получат право обслуживать пациентов с онкологическими заболеваниями, уменьшит поток пациентов, которые вынуждены уезжать на лечение за рубеж из-за больших очередей внутри страны, а также из-за оборудования, которое часто выходит из строя по причине перегруженности.
Но вот вопрос: если оказание услуг онкобольным передадут частным медицинским учреждениям — будет ли НКМС платить за тех, у кого нет полиса, или же пациенту придется самому оплачивать дорогостоящие медицинские услуги?
Неужели главная цель нашего государства – не лечить граждан, а увеличивать прибыль частных клиник и фармацевтических компаний? На эту мысль наводят события последних лет.
Медицина и фармацевтика превратились у нас в самый прибыльный бизнес. Частные клиники, получив право работать с НКМС, частенько вынуждают больных оплачивать даже те услуги, которые по закону бесплатны. Врачи государственных клиник на первом же приеме сообщают пациенту, что ему лучше прийти к ним на прием в частную клинику.
В 2013-м в частные руки уже отдали гемодиализ. Министерство подписало договор о частно-государственном партнерстве с представителями зарубежной компании. И через что проходят пациенты, знают только они сами и их родственники.
Медики считают, что создание либерализированного рынка медицинских услуг по лечению социально опасных болезней недопустимым. Примером может служить стоматология. Сельские жители не могут позволить себе посетить частную клинику из-за высоких цен на услуги. Обязательное прохождение флюорографии отменено. Победили в Молдове туберкулез? Нет. Так может произойдет и с онкозаболеваниями, если государство передаст в частные руки судьбу онкобольных.
Лариса Катринич, директор Института онкологии: Медицинские услуги по профилактике, диагностике, лечению и наблюдению в области онкологии могут предоставлять специалисты, получившие образование в сфере онкологии и гематологии и частными учреждениями, но только в партнерстве с нашим институтом. Наш больной нуждается в лечении не только одного врача – это хирург, химио- и радиотерапевт и т.д. Его нужно наблюдать совместно, потому что в какой-то момент следует перевести на другую тактику. Боюсь, что в частных учреждениях с их упором на комфорт, роскошные палаты, коврики, а уж потом лечение, больной потеряет время и снизится эффективность его лечения. А у нас главная задача – уменьшить смертность, выявить болезнь вовремя, чтобы возросла выживаемость.
Госпожа Катринич заявила также, что создается Национальный реестр рака, который представляет собой сложную систему сбора, регистрации и обработки данных о частоте, распространенности и смертности. Ни один онкологический больной в стране не может начать получать лечение, пока он не попадет в этот реестр.
Лариса Катринич: Онкология – очень сложная сфера. Важно не только поставить диагноз, а знать: какая стадия, есть ли метастазы, какая запущенность, происхождение клеток и многое другое. Это делается только у нас, независимо от того, где больной хочет дальше лечиться. Я убеждена, что лечить онкобольных нужно под одной крышей. И очень важно поддержать специалистов, сохранить то, что здесь создавалось годами.
Да, люди живо реагируют на перемены в лечении онкологии. Один из блогеров пишет, что в данном случае частные клиники не нужны. Будут переманивать лучших специалистов, они будут совмещать работу и спешить туда, где им хорошо платят. Лучше бы укрепили материально техническую базу онкоинститута и навели там порядок.
Нельзя допустить, чтобы кто-то наживался на самом страшном, что может с нами случиться. И нам всем не забывать, что рак поражает всех, независимо от возраста и социального положения. В 2018 году от рака в мире умерли 9,6 миллиона человек. В следующие десять лет, по некоторым оценкам, смертность увеличится до 14 миллионов человек в год.
И самое главное — нельзя делать бизнес на здоровье людей.
Анна Серёгина, специально для eNews.
