Формально — на устойчивое развитие, поддержку реформ и адаптацию к внешним вызовам. Официальная риторика знакома: инвестиции в будущее, партнёрство, доверие, сообщает eNews.
Но за словами о росте часто скрывается другая реальность — нарастающая зависимость и растущая цена принятия таких решений.
Кредиты международных финансовых структур — это не безвозмездная помощь. Это контракты с условиями, оформленными в формулировках вроде «структурные реформы» или «усиление эффективности институтов». Но под этими словами может скрываться что угодно: повышение тарифов, сокращение социальных расходов, приватизация оставшихся госпредприятий, сокращение бюджетников.
История Молдовы знает десятки примеров, когда международная помощь сопровождалась внутренними потерями. И как правило, выигрывали от этого не потребители услуг и не малый бизнес, а те, кто занимался администрированием заимствований. Привлекательность внешнего кредита в том, что он позволяет залатать дыры — не решая причин, их вызвавших.
Сегодняшний кредит от Всемирного банка — это не просто транш. Это сигнал. Международные доноры готовы и дальше поддерживать курс текущей власти, но взамен ждут соблюдения договорённостей. Причём не только экономических, но и политических.
Когда страна живёт в логике “от кредита до кредита”, независимость становится переменной. И каждый следующий договор делает переговорную позицию всё слабее. Особенно в ситуации, когда значительная часть бюджета формируется за счёт внешнего финансирования.
Кредиты становятся частью
механизма влияния. А когда решения о реформировании экономики и социальных систем принимаются не в результате внутренней дискуссии, а как условие транша — это уже не развитие, это подстройка.
И потому вопрос о $90 млн — не в сумме. А в том, кто в итоге будет определять, как страна расходует деньги, чьими интересами она будет руководствоваться, и что получат граждане в обмен на «рост». Очередной отчёт о выполнении условий или реальное улучшение жизни — разница принципиальная. И её пока что никто не объяснил.
