Изящный план, но вряд ли его получится осуществить. Война по
соседству еще не закончилась и готовится поставить приднестровский вопрос перед
Кишиневом гораздо раньше, чем на это рассчитывают в молдавской столице, пишет newsmaker.md.
Стратегия Кишинева — есть ли она?
Переговорный процесс об окончательном и всеобъемлющем
урегулировании приднестровской проблемы и интеграции региона в правовое поле
Молдовы остается замороженным почти 20 лет.
После провала «Плана Козака» (2003 год)
и не получившего развития плана урегулирования приднестровского
конфликта названного в честь президента Украины Виктора Ющенко
(2005 год), стороны не возвращались к переговорам
об окончательном разрешении конфликта. С тех пор никто
в Кишиневе больше не предлагал никаких моделей разрешения конфликта.
Основной переговорный формат по Приднестровью «5+2»
с тех пор сосредоточился на программе укрепления мер доверия между
берегами Днестра. В рамках переговоров обсуждались признание
приднестровских документов об образовании, номерные знаки для
приднестровских авто, правила землепользования в зоне безопасности
и все что угодно, но не окончательное урегулирование конфликта.
До начала войны в Украине возобновить диалог
о статусе Приднестровья стремилась Россия. Видимо для того, чтобы
обезопасить свои интересы в Приднестровье или улучшить свои позиции
в Молдове перед большой войной. Осенью 2021 года РФ пыталась
использовать против Молдовы газовый шантаж в том числе для того, чтобы
принудить Кишинев начать переговоры по Приднестровью. Власти Молдовы
обсуждать приднестровскую проблему вместе с вопросами поставки газа
в страну отказались.
Военная агрессия России против Украины сделала невозможным
продолжение переговоров в формате «5+2» и, вполне вероятно, похоронила его
навсегда. Против возобновления переговоров в этом формате выступает
Украина. В конце декабря 2022 года Владимир Зеленский уволил
спецпредставителя Украины по Приднестровью и оставил эту должность
вакантной. В Москве и Тирасполе пытаются сохранить формат
и соответственно роль России в переговорах.
Развязанная Россией война и ее неудачи
на фронте сформировали новый региональный контекст вокруг приднестровской
проблемы. И сейчас, расстояние от линии фронта
до приднестровского региона Молдовы — это, пожалуй, главный фактор
из тех, что влияют на позиции сторон в приднестровском урегулировании.
Поэтому первые успехи Украины на фронте дали Кишиневу
повод для оптимистичного взгляда на перспективу решения территориальной
проблемы.
Уже по прошествии первых месяцев войны в Украине,
в Кишиневе, и среди экспертов в приднестровском урегулировании,
и внутри правящей партии сформировалось консенсусное мнение о том,
что в будущем, по итогам российско-украинской войны и победы
в ней Украины, может открыться окно возможностей для окончательного
решения приднестровской проблемы.
Но хотят ли воспользоваться этой возможностью
в Кишиневе? Есть ли у Кишинева своя стратегия решения
приднестровской проблемы, которая не полагается только лишь на военные
успехи Украины и ее будущую победу?
Секретарь Совета национальной безопасности и обороны
Украины Алексей Данилов 22 марта в интервью заявил, что молдавские
власти разработали план реинтеграции Приднестровья, рассчитанный
на 7 лет. Чем удивил в Молдове многих, в том числе
экспертов, вовлеченных в переговорный процесс, которые о молдавском
«плане на семь лет» ничего не слышали.
«Молдова недавно разработала документ, в котором они
предлагают растянуть на 7 лет шаги к возвращению [непризнанной]
ПМР», — рассказал Данилов и назвал такой неспешный подход ошибкой.
Вице-премьер Молдовы по реинтеграции Олег Серебрян,
комментируя слова Данилова, заявил, что Молдова лишь работает над концепцией
реинтеграции. И даже ее планом урегулирования называть рано.
Зато догадаться, откуда срок в 7 лет, догадаться
не сложно. Президент Майя Санду давно провозгласила — к 2030
году (то есть через семь лет) Молдова должна стать частью ЕС.
И хоть, по словам того же Серебряна,
концепцию реинтеграции публиковать не будут, из публичных заявлений
высших молдавских чиновников ее суть уловить можно.
Президент Майя Санду не раз в своих публичных
выступлениях о том, что главным драйвером реинтеграции должна стать
интеграция страны в ЕС.
«Мы не отказываемся от приднестровского
региона. Мы работаем в обоих направлениях: и над выполнением
условий, сформулированных Еврокомиссией, реализацией программы реформ,
и над урегулированием приднестровского конфликта. Чем больших результатов
мы добьемся на пути интеграции и качества жизни граждан, чем
больше безопасности будет на правом берегу Днестра, тем выше будет
поддержка граждан левобережья Днестра для реинтеграции страны», — заявила
президент Майя Санду во время саммита Европейского политсообщества,
который проходил в начале июня в Молдове.
О том, что процесс евроинтеграции будет способствовать
воссоединению двух берегов Днестра, говорили в разное время
и вице-спикер парламента Михаил Попшой, и глава МИД Нику Попеску,
и тот же вице-премьер по реинтеграции Серебрян.
Если коротко, расчет молдавских властей можно сформулировать
так. Молдова и Украина безальтернативно движутся в Евросоюз и рано или поздно
станут членами ЕС, Россия проиграет в войне с Украиной и никогда уже не будет
играть прежней роли в приднестровском урегулировании. Поэтому у Приднестровья
просто нет выбора, и за то время, пока Молдова будет двигаться к вступлению в
ЕС, она постепенно втянет туда и Приднестровье.
Такой подход молдавских властей находит поддержку
и на Западе. Верховный представитель ЕС по иностранным
делам и политике безопасности Жозеп Боррель, находясь в июне
в Молдове, заявил, что приднестровский вопрос и вовсе
не помешает Молдове вступить в ЕС. Молдова, по его словам,
сможет повторить пример Кипра.
Неторопливость молдавских властей и одобрение такого подхода
на Западе объясняются просто — в Кишиневе боятся, что Молдова не сможет в
ближайшем будущем переварить реинтеграцию Приднестровья.
Реальная цена воссоединения
Нынешняя молдавская власть опасается, что интеграция в
молдавское электоральное поле около 300 тыс. приднестровских избирателей (у
более чем 90% жителей Приднестровья есть молдавское гражданство) и главное,
легализация бизнес-империи «Шериф» и как следствие ее возможное влияние на
внутреннюю молдавскую политику — могут опрокинуть курс Молдовы в ЕС, а может и
вовсе привести к власти в стране пророссийские силы.
В Кишиневе уверены, что скорейшая реинтеграция
Приднестровья выгодна исключительно Кремлю, который всегда пытался использовать
Приднестровье в качестве якоря, который не позволял бы стране
двигаться на Запад.
Все это так. Даже теперь, после начала войны Россия
не прекращает попыток возобновить переговорный процесс. Недавно российская
делегация в ОБСЕ потребовала сдвинуть переговорный процесс с мертвой
точки, угрожая в противном случае заблокировать работу миссии ОБСЕ
в Молдове с января 2024 года.
Кишинев привычно обороняется бездействием.
В молдавской столице давно уже никто не пытался
перехватить инициативу и сформулировать какое-то понятное предложение
и для жителей Приднестровья, и для местных бизнес-элит. Сделать так,
чтобы они перестали быть заложниками кремлевских геополитических игр.
Было бы неплохо, если бы у Кишинева
был бы хотя бы семилетний план реинтеграции и понимание как его
реализовывать.
Пока больше похоже на то, что успокаивающие заявления главы дипломатии
ЕС, других западных партнеров Молдовы, позволили Майе Санду и ее команде
вернуться к привычному для Кишинева состоянию бездействия.
Война не кончилась
Расчет молдавской власти в приднестровском урегулировании
строится во многом на мысли о скорой и безоговорочной победе Украины в ее
освободительной войне. После которой Киев и его союзники будут диктовать Москве
условия почетной капитуляции и заодно решат для Кишинева его территориальную
проблему.
А что, если победа Украины в войне будет
не такой близкой или не столь триумфальной, как того ждут
в Кишиневе?
Украинское контрнаступление идет тяжело. После Вильнюсского
саммита НАТО между Украиной и ее отдельными западными партнерами
то и дело вспыхивают публичные перепалки
о благодарности/неблагодарности за оказанную помощь. Страны Запада
по-прежнему очень осторожно и дозированно оказывают военную помощь воюющей
Украине.
И самое главное. Осенью 2024 года в США пройдут
президентские выборы, где победа кандидата-республиканца может сказаться
на степени военной поддержки Украины Соединенными Штатами.
Все это, к сожалению, не приближает безоговорочную победу
Украины. А значит может лишить Кишинев надежды, что кто-то решит проблему
левобережья Днестра, пока правый берег будет сосредоточен на дорожной карте
европейской интеграции.
Что делать 1 января 2025-го?
Экономика Приднестровья держится на поставках фактически
бесплатного газа из России.
Работает это так. Газпром поставляет газ
в Приднестровье через молдавское предприятие Молдовагаз, более 50%
акций которого контролирует тот же Газпром. Приднестровье за газ
не платит на протяжении 30 лет. А долг за поставленный
газ копится у Молдовагаз.
Все средства, которые власти Приднестровья собирают
с населения и предприятий в регионе, идут не на оплату
газа, а поступают на специальный «газовый счет» и составляют
40-50% дохода местного бюджета. Если бесплатный газ из России перестанет
поступать в регион, «независимость» Приднестровья рухнет, как ожидается,
в считанные месяцы. Регион столкнется с гуманитарным кризисом.
Правобережная Молдова тоже пострадает. Около 80%
электроэнергии страна получает от Молдавской ГРЭС — электростанции
на левом берегу Днестра, которая производит электричество из того
самого российского газа. Но для Молдовы это грозит ростом тарифов
на электроэнергию и, возможно, проблемами с ее доставкой
из Украины или Румынии.
Бесплатный газ для Приднестровья, как и газ из России
в Словакию, Австрию и Венгрию, до сих пор поставляется транзитом
через территорию Украины.
31 декабря 2024 года истекает срок действия транзитного
контракта Москвы и Киева, подписанного в 2019 году. Украина
готовит свою газотранспортную систему к тому, чтобы приостановить экспорт
газа из России в Европу после этой даты. Аналитики Колумбийского
университета в США недавно пришли к выводу, что продление контракта
на транзит крайне маловероятно.
У России в случае полной остановки транзита через
Украину останется единственный маршрут поставки газа в Европу — через
Турцию и балканские страны. Технически Приднестровье может получать газ
по такому маршруту. Но учитывая дополнительные логистические
трудности и ограниченную пропускную способность такого маршрута, проблемы
с доставкой российского газа в Приднестровье почти наверняка будут
критическими. Пока кроме отдельно взятых профильных экспертов об этом
сценарии никто не говорит.
Как на это будут реагировать власти Молдовы? Как решать
гуманитарные проблемы в регионе? Как воспользоваться ситуацией, чтобы
выйти на приемлемые параметры окончательного решения приднестровского
вопроса? Ни на один из этих вопросов ни у кого
в Кишиневе, похоже, нет ответа.
Евгений Чебан, политический обозреватель NM
