Вердикт КС,
отменяющий закон о функционировании языков, принятый парламентом 16 декабря
2020 года, не мог не вызвать в молдавском обществе бурных дискуссий.
Одни говорят о
возвращение Молдовы в 90-е годы, когда русскоязычных обзывали «свиньями» и
кричали «Чемодан. Вокзал. Россия».
Другие обвиняют
ПСРМ и депутатскую группу «За Молдову» в том, что они вместе с ПДС
спровоцировали раскол в обществе, и теперь статус русского языка никогда не
будет прежним.
Третьи считают,
что принятый 16 декабря закон дискриминирует титульную нацию, принуждает
«коренных жителей» изучать русский язык.
Есть и другие
суждения, предложения о настоящем и будущем русского языка в Молдове. И даже
эксцессы на государственном уровне, вроде оскорбительных нападок на
русскоязычных со стороны советника президента Молдовы Аллы Немеренко.
Однако в
общественной дискуссии, на мой взгляд, был упущен очень важный момент.
Решение КС,
отменяющее особый статус русского языка в Молдове, принятое 21 января 2021
года, как и другой вердикт КС от 4. 06. 2018, установивший, что закон о
функционировании языков от 1.09.1989 года является устаревшим, направлены на
ликвидацию молдавской государственности.
В связке с этими
решениями КС находится еще одно, признавшее, что государственным языком в
Молдове является румынский, хотя в тексте Основного закона называется молдавский язык.
Все вместе эти
действия Конституционного суда, большинство членов которого являются гражданами
соседнего государства, формируют условия для постепенного слияния РМ и Румынии.
Фактически в
Молдове идет соревнование двух моделей государственного устройства. Первое
основано на концепции, определяющей, что Молдова — многонациональное государство. И это идеологический фундамент,
позволяющий нашей стране пока сохраняться и вести переговоры с Приднестровьем
об урегулировании территориальной проблемы. Более того, данная концепция, отраженная в законах о
функционировании языков и других правовых актах, стала консенсусом, к которому
пришли разные языковые сообщества нашей страны. И она отражает сложившуюся практику общения на разных
уровнях.
Вторая модель –
принятая в Румынии, где есть один государственный язык, и все остальные
национальные меньшинства используют его в общении друг с другом и для
интеграции в общество.
Все ранее
принятые решения КС имели целью создать нормативную базу для перехода Молдовы
на румынскую модель межнационального общения и функционирования языков.
Наряду с
экономической интеграцией (Румыния главный внешний торговый партнер Молдовы),
объединением газотранспортных систем, электросетей, культурно-информационным
слиянием, выдачей жителям Молдовы румынских паспортов, унификацией
законодательства ( через европейские регламенты), другими аспектами интеграции
Молдовы в Румынию, необходимо было уничтожить старую языковую модель,
сохранявшуюся на левом берегу Прута.
Ключевой элемент
этой модели, как мы уже писали – русский язык с его особой ролью в полиэтничном
молдавском обществе. Исключаем русский язык, и базис нынешнего молдавского
государства, как многонационального, уничтожается. Остается румынская модель, с
ее историей, языком,
законами.
Все это осознают
и стараются проводить в жизнь политические силы не только унионистской
направленности, но так называемые проевропейцы. Хотя в Молдове почти все
понимают, что это лишь разные части одной группы.
Не случайно
первым шагом на посту
президента Майи Санду было изменение названия языка на сайте главы государства
с молдавского на румынский.
Сейчас в Молдове
сложился уникальный момент. Президент страны и Конституционный суд возглавляют
граждане Румынии. И теперь перед ними стоит задача завершить захват власти на
левом берегу Прута. Важно, что захват происходит на законных ( или почти
законных) основаниях.
Остается
следующий шаг – победа унионистских и проевропейских сил на внеочередных
парламентских выборах. Для идеологов объединения двух государств нынешний парламент
плох не потому что он коррумпированный, а потому что не контролируется
соответствующими силами.
Уже сейчас
представители политического движения «UNIREA» инициирует дискуссии с проевропейскими партиями для определения
оптимальной формулы участия на досрочных парламентских выборах.
Предлагается два
варианта.
Согласно первому,
все проевропейских и
унионистские здоровые политические силы создают широкий избирательный блок с
целью получения большинства.
Второй
предусматривает создание
двух избирательных блоков, один будет унионистский,
а другой — проевропейский. Опять же, главная цель — получение парламентского большинства.
«Все вместе мы
сможем успешно применить стратегию «Ни одного потерянного голоса» и мобилизовать весь проевропейский и
унионистский электорат, как это было на недавних президентских выборах», —
говорит Валериу Мунтяну, экс-депутат и адепт объединения двух государств.
Получение
большинства в парламенте унионистко-проевропейских сил создает условия для
доминирования прорумынского лобби в Молдове и постепенного, но неумолимого
слияния двух государств. Если это случится, то мы в первую очередь вновь увидим
введение ограничений
для трансляции российских телеканалов, масштабную обработку населения с целью уничтожения парадигмы
многонационального молдавского государства, пропаганду западных ценностей и
НАТО.
В этой борьбе
двух моделей русский язык был своеобразным Рубиконом. Ликвидация его особой
роли и есть ликвидация молдавского государства, растянутая во времени. Это, как
представляется, тот самый важный момент, на который не очень-то обратили
внимание участники общественных дискуссий.
Удастся ли
сторонникам молдавской государственности объединиться, сохранить модель
многонационального общества и страну в нынешнем виде? Ответ на вопрос будет получен на внеочередных выборах в парламент.
Вот какой
может оказаться цена победы на этих внеочередных выборах.
Автор — Сергей Ткач
