После этого объявления лишь за 2015 год, по данным
министерства внутренних дел ФРГ, по всей стране было зарегистрировано более 1
миллиона беженцев. Почти 430 тысяч из них прибыли из Сирии, порядка 154 тысяч —
из Афганистана и примерно 122 тысячи — из Ирака, пишет bbc.com.
По словам немецких социологов, это рекордный наплыв за всю
историю Германии.
С тех пор по всей стране произошел целый ряд нападений
и терактов с участием выходцев из стран Ближнего Востока и северной
Африки. В Германии подняло голову ультраправое движение. Ангела Меркель
подверглась жесткой критике, в том числе со стороны своих политических
соратников по правящей коалиции.
Однако многие немецкие социологи утверждают, что Ангела
Меркель была права. Разбираемся.
Экономика в выигрыше
Наплыв беженцев, как и рассчитывали Меркель и ее сторонники,
обернулся притоком сил для экономики Германии. Социологи подсчитали, что после
пяти лет жизни в Германии на постоянную работу устраивается почти половина
иммигрантов — а это сотни тысяч пар рабочих рук.
49% беженцев последней волны, то есть приехавшие в Германию
после 2013 года, в течение пяти лет нашли постоянную работу — таковы недавно
опубликованные результаты исследования, проведенного немецким Институтом
изучения трудовой занятости (IAB).
Если же считать и тех, кто работает на постоянной основе и
на полную ставку, и тех, кто занят неполный рабочий день, то получается, что
работу имеют уже 68% беженцев, приехавших в Германию в 2013 году и позже.
17% участвуют в субсидированных программах обучения и
повышения квалификации, 3% находятся на оплачиваемых стажировках и лишь 12%
мигрантов перебиваются случайными заработками, получая не больше 450 евро в
месяц.
«Интеграция в рынок труда идет быстрее, чем
ожидалось», — сказал в одном из интервью немецкой прессе соавтор
исследования Херберт Брюкер.
В то же время большинство иммигрантов этой последней волны
все еще получает пособия. По подсчетам IAB, даже среди тех, кто имеет
постоянную работу, 30% зарабатывают настолько мало, что им платят пособие.
Эксперт по иммиграции из немецкого Института бизнеса Видо
Гайс-Тёнен говорил недавно в интервью газете Welt, что примерно половина из
работающих иммигрантов занята низкоквалифицированным трудом, тогда как доля
таких работников во всем населении Германии — 16%.
«Доход часто недостаточен для того, чтобы прокормить
семью. Мы еще не преодолели перевал в деле интеграции», — сказал
Гайс-Тёнен.
По минимальным подсчетам, ежегодно Германия тратит на
беженцев более 20 млрд евро, а по максимальным — около 55 млрд. Правда, треть
этой суммы уходит на помощь беженцам за пределами страны.
Немецкое общество в отношении беженцев расколото. С одной
стороны, по данным разных опросов, 70-80% немцев согласны, что беженцам надо
помогать. С другой — очень многие негативно относятся к тому, что этих беженцев
Германия приняла к себе.
В ходе опроса, проведенного весной 2019 года газетой Welt,
54% опрошенных согласились с предположением «Большинство ходатайствующих
об убежище на самом деле не преследуются в своих странах», — то есть
больше половины опрошенных считают, что большинство беженцев обманом проникают
в Германию и пользуются ее пособиями.
На этих настроениях поднялась правопопулистская партия
«Альтернатива для Германии».
На доклады о том, что большая часть беженцев успешно
интегрируется, лидеры АдГ заявляют, что стакан на самом деле наполовину пуст,
что большая часть и не хочет интегрироваться и их надо отправить на родину.
«Заявления о том, что интеграция более миллиона
беженцев, которых Меркель впустила в страну, идет хорошо, противоречат тому,
что в реальности видят многие наши граждане. Они каждодневно сталкиваются с
последствиями безответственной политики открытых границ: растущей нехваткой
жилья, растущими ценами на аренду жилья и непрекращающейся чередой
преступлений. Поэтому для наших граждан это выглядит издевательством, когда
глава союза работодателей соглашается с мантрой Меркель «мы сможем»,
особенно когда большое количество беженцев живет на государственные
пособия», — так один из лидеров АдГ Александер Гауланд в прошлом году
заочно полемизировал с главой Федеральной ассоциации работодателей Германии
Инго Крамером.
Но по крайней мере иммигранты в Германии интегрируются
успешнее, чем во многих других странах, что подтверждает и исследование
ОЭСР и ЕС 2018 года (ссылка на английском).
Как Германии это удалось?
По мнению исследователей, во многом положительная динамика
связана с тем, что власти начали уделять огромное внимание языковым курсам и
различным программам по интеграции, на которые в последние годы было потрачено
много средств.
Что такое курс по интеграции?
он состоит из двух частей: немецкий язык и методы социальной
адаптации
языковая часть составляет 600 академических часов, после
чего сдается экзамен на уровень В1
курс обязателен для иностранцев с правом пребывания в
Германии. Исключение делается для тех, кто уже говорит по-немецки
освобождение от курса приезжему может предоставить только
профильное ведомство по делам мигрантов
По подсчетам социологов, в конце 2018 года 44% недавно
прибывших беженцев уже довольно хорошо владели немецким, при том, что до
прибытия в Германию этот язык знали меньше одного процента из них.
С 2015 года правительство начало тратить гораздо больше
средств на организацию языковых курсов и различных программ по интеграции, чем
раньше, объясняют авторы исследования. Причем воспользоваться этими программами
могут не только те, кто уже получил официальный статус в стране, но и
соискатели, еще только ожидающие решения властей.
«Дело также в том, что Германия в значительной степени
устранила много бюрократической волокиты. Был упрощен выход на рынок труда для
тех, кто еще не получил официального статуса. Кроме того, срок, в течение
которого приезжим нельзя было работать, сократили с года до трех месяцев»,
— сказала Русской службе Би-би-си один из авторов исследования IAB, доктор
социологических наук Юлия Косякова.
Распределение труда к 2018 году среди беженцев, приехавших в
Германию в 2013-16 г.г. (статистика IAB)
44% — неквалифицированный труд (разнорабочие, продавцы,
курьеры и пр.)
52% — квалифицированная работа (повара, парикмахеры,
электрики, строители и пр.)
4% — высококвалифицированная работа (более узкие
специальности)
25% — успели поучиться в немецких школах, вузах или
профучилищах
Женщина у плиты?
Эксперты IAB отмечают огромный разрыв между числом
работающих мужчин и женщин: среди проживших в Германии пять лет беженцев-мужчин
постоянную работу имеют 57%, среди женщин — всего 29%.
Во многом это связано с тем, что большинство беженцев — из
патриархальных стран, где место женщины по традиции дома с детьми.
Как правило, говорят социологи, женщины интегрируются
медленнее из-за наличия маленьких детей. Для мам при многих курсах организованы
специальные группы, где ребенка можно оставить под присмотром на время урока.
Бывает, что мужья не отпускают своих жен по религиозным
соображениям. На такие случаи существуют чисто женские группы.
«Хотя лично я считаю, что это неправильно. Мы живем в
стране, где мужчины и женщины существуют вместе, и беженцы должны
интегрироваться с учетом нашего образа жизни и предлагаемых обстоятельств. Но
как первый шаг, просто для того, чтобы вытащить их из дома, — это вполне
нормально», — говорит Юлия Косякова.
Какая польза для Германии?
В то время как власти Германии тратят время, деньги и массу
усилий на создание условий для беженцев, многие спрашивают: а какая выгода от
всего этого стране и коренным немцам?
Миграционная политика Ангелы Меркель, которая открыла двери
сотням тысяч беженцев и призывала другие европейские страны сделать так же, довольно
дорого ей обошлась.
Правопопулистская «Альтернатива для Германии»,
выступая с антииммигрантскими лозунгами, отобрала часть электората у партии
Меркель, Христианско-демократического союза (ХДС), и на многих региональных
выборах, и на выборах бундестага в 2017 году.
Левоцентристы схватились за голову и принялись доказывать
согражданам, что прием беженцев — это гуманитарная помощь, и она не
предполагает выгод.
«Начиная с федеральных выборов 2013 года, руководство
страны болтало в самых разных направлениях, не было определенного курса. Пока
не случился миграционный кризис 2015 года. Тогда Ангела Меркель и показала, кто
тут главный», — говорит Фредрик Эриксон, директор Европейского центра
международной политической экономики.
Но далеко не все в стране оценили гуманизм и железную
политическую волю канцлера.
«Меркель не открывала границы, это не совсем так. Она
просто применила существующий закон о свободе передвижения внутри Европы. Тут,
скорее, речь не о том, что она что-то открыла, она просто не стала ничего
закрывать», — объясняет политолог Свободного университета Берлина Кристоф
Нгуен.
Социологи утверждают, что в дальней перспективе Германия
лишь выиграет от наплыва мигрантов.
«Немецкое общество стремительно стареет. Прослойка,
которая платит налоги, становится все меньше, а тех, кто живет за счет налогов,
— все больше. Наши коллеги в ходе другого исследования подсчитали, что для
исправления ситуации нам надо принимать от 200 до 400 тысяч мигрантов в
год», — говорит доктор Косякова.
По ее словам, отчеты об интеграции мигрантов и беженцев,
подобные тому, что опубликовала ее группа, вызывают в обществе большой интерес
и способны влиять на политические процессы в стране.
Все ли так радужно?
По данным Федерального департамента по миграции и беженцам
(BAMF), сегодня в Германии в поиске работы находятся примерно 450 тысяч
беженцев. Все они зарегистрированы на бирже труда и в различных бюро по
трудоустройству.
При этом, согласно последним данным, 17% из тех, кто
проходит программы по интеграции, элементарно не обучены грамоте и их будущее
трудоустройство под большим вопросом.
Юлия Косякова считает, что эта цифра завышена — по ее
данным, неграмотных беженцев насчитывается не более 10%.
Но в любом случае процесс интеграции может вскоре
замедлиться. Первыми на курсы, а затем и на рынок труда вышли наиболее
способные в смысле навыков и знания языка группы приезжих. Они, скорее всего, и
дали ту положительную динамику, которая отображена в исследовании IAB.
Остались менее способные. Именно они вкупе с подавляющим
большинством неработающих беженок-женщин могут стать бременем для
государственной системы.
Почему в других странах интеграция идет хуже?
Как объясняют сами немцы, главное отличие немецкого
устройства от любого другого — в так называемой дуальной системе образования.
Иными словами — в Германии почти невозможно устроиться на
работу только «с корочкой», но без опыта, и наоборот. Система
работает так, что, обучаясь любой специальности, человек параллельно начинает
осваивать ее практически.
Выходцы из бывшего СССР сравнивают это с тем, как были
устроены советские профтехучилища. Только в Германии система распространяется
абсолютно на все профессии, не только технические.
В такой среде получить рабочее место гораздо сложнее, чем в
других странах, зато оно становится относительно постоянным.
«В странах с меньшими требованиями устроиться как раз
проще, но качественной интеграцией это считать нельзя», — говорит Юлия
Косякова.
