Ровно десять лет назад в тунисском городке Сиди-Бузид женщина-полицейский опрокинула
миску с фруктами у парня-торговца на рынке. Он облил себя
бензином и поджег. Сейчас называют отправной точкой «арабской весны».
Дальше все было быстро. Никто не ожидал поднявшейся волны бунтов сначала по
всей Северной Африке, потом по всему Персидскому заливу, потом — как уже
следствие — гигантской волны мигрантов в Европу. То есть цепочка
«рынок — войны — теракты в Европе» очень четкая.
Сегодня Сиди-Бузид снова охвачен протестами. Толпа
скандирует: справедливости и работы. То есть то, чего просила десять лет
назад.
Лейла Буазизи, сестра Мохаммеда Буазизи: «Я очень
горда, что мой брат изменил ситуацию в Тунисе. Теперь мы можем выбирать
президента, которого хотим, мы можем открыто выражать свое мнение
и протестовать. Раньше такой возможности у нас не было».
Но сестра торговца Буазизи говорит о гордости из
Канады. Всю ее семью выгнали из города через год после начавшейся из-за ее
брата революции, потому что он стал символом беды.
Марва Хамдуни, житель города Сиди-Бузид:
«Поступок Буазизи разрушил страну, и особенно наш город. Я думаю,
только его семья выиграла от этого».
Да, это был пожар, свергавший диктаторов — сначала
тунисского Бен Али, потом египетского Мубарака, потом ливийского Каддафи.
Дальше почти везде — от Бахрейна до Судана. В Тунис, где были
запрещены бороды и платки, приехали проповедники. Позже они появились
везде.
Бассам Таан, политолог: «Хуже всех пришлось Ливии,
Сирии, Йемену, где войны продолжаются, где ситуацией воспользовались исламисты,
и их поддержал Запад. Я помню, как французские депутаты заявляли: мы
не можем запретить уезжать воевать в Сирию против Асада, это
демократическая революция. Закончилось терактами на парижских улицах».
И никто сейчас не хочет вспоминать интервью Каддафи
перед свержением, где он говорил, что это не революция, а исламистский
мятеж, утверждал, что держит последний бастион, и обещал девятый вал
беженцев, который захлестнет Европу.
Питер Форд, бывший посол Великобритании в Сирии
и Бахрейне: «И кто в результате выиграл? Об этом прямо говорит
глава Лиги арабских государств. В первых рядах Израиль и Иран,
которые сейчас сводят счеты в Сирии и Йемене, воюя за свои интересы
на чужой территории. Но главный — Эрдоган. Он проник везде, чтобы заявить
о своих имперских амбициях. До этих весен он вел себя совершенно иначе».
Даже после большой ссоры Макрона с Эрдоганом, после
санкций ЕС за угрозы Греции и Кипру, ему отправляют чек на 6 млрд
евро — на беженцев. Европейцы готовы платить за всходы арабской весны.
Британская газета Guardian тоже выпустила социологическое
исследование по странам «арабской весны». Ее вывод — демократии стало
больше, денег и безопасности меньше, надо потерпеть. То есть те, кто
боится, что из-за Brexit не будет свежих фруктов, советуют потерпеть
тем, у кого падают бомбы. При том что своих граждан, ушедших воевать за
халифат, в страну возвращать не будут — они слишком опасны для
общества. А для других стран они не опасны? А халифат, родившийся из-за демократизации
Ирака и Сирии, не опасен? Все ответы банальны и просты как миска
с фруктами, перевернутая в Тунисе.
И сама история с цветными революциями, которые
начинались как восстания против несправедливости и коррупции, но которые
поддержали откуда-то издалека — тоже очень простая
и опасная.
Питер Форд: «Сама арабская весна выдохлась еще в 14-м году —
когда те, кто вышел на улицы, испугались того, что сделали. Но сейчас уже нужно
говорить о сезоне пострашнее — арабская зима. Люди стали жить
хуже — и они снова выходят на демонстрации. И снова будут
убивать друг друга».
Сейчас нужно просто вспомнить, как в Египте Мубарак
пытался сопротивляться, но против него работала мощная машина, а переворот
так и назвали «революция Facebook». Как потом глава «Братьев-мусульман» Мурси
летал перед выборами в Вашингтон за одобрением. Он умер в каирской
тюрьме, где сидел по обвинению в госизмене. Это тоже история «арабской
весны».
И понятно, что когда мы объявляем о поддержке
только законно избранных президентов, это смотрится не так интересно, как
американская поддержка любого переворота.
