Интеграция Молдовы и Украины в Евросоюз – один из наиболее важных политических процессов на востоке Европы, сообщает eNews.
Однако на фоне продолжающейся войны и внутренних разногласий в ЕС становится очевидным: прежние инструменты и подходы, связанные с ним, больше не работают
Переломным моментом в восприятии России как геополитической угрозы стал российско-грузинский конфликт в августе 2008 года. Именно с этого эпизода в Европе формируется нарратив об «агрессивной России», что подталкивает Брюссель к пересмотру восточной политики. Как ответ ровно 16 лет назад появилась программа «Восточное партнёрство», запущенная в Праге по инициативе министров иностранных дел Польши и Швеции. Она была призвана приблизить к ЕС шесть постсоветских государств – Армению, Азербайджан, Беларусь, Грузию, Молдову и Украину – с перспективой дальнейшей интеграции.
Уже тогда было понятно, что эти страны значительно отличаются друг от друга по своим устремлениям, внутренней политике и отношениям с Европейским Союзом. С течением времени, особенно после 2014 года и обострения конфликта между Россией и Украиной, различия стали только глубже. К 2017-2018 годам стали звучать призывы к разделению «Восточного партнёрства» на группы: одни стремились к полноценному вступлению в Евросоюз, другие – к прагматичному сотрудничеству без интеграционных амбиций.
Логичным итогом такого размежевания было появление «Ассоциированного трио» в составе Украины, Молдовы и Грузии, подписавших соглашения об ассоциации с ЕС. Однако и этот формат не выдерживает проверку временем и сложившейся геополитической действительностью. Каждая из стран, по большому счёту, пошла своим путём, прежде всего, это касается Грузии. Поэтому можно сказать, что и «Ассоциированное трио», и «Восточное партнёрство» окончательно утратили актуальность и превратились в своего рода «политический чемодан без ручки», от которого формально ещё не отказываются, но уже и не воспринимают всерьёз.
Последние месяцы отметились новым витком изменений. Еврокомиссар по вопросам расширения Марта Кос заявила, что Брюссель рассматривает возможность разделить процессы присоединения Молдовы и Украины, поскольку против последней выступает Венгрия. Есть свежий пример, когда в прошлом году ЕС дал старт переговорам о вступлении с Албанией, оставив за бортом Северную Македонию, погрязшую в двусторонних спорах с Болгарией по поводу прав национальных меньшинств.
Между тем Кишинёв и Киев публично продолжают заявлять о единстве целей. На совместной пресс-конференции вице-премьеры Кристина Герасимов и Ольга Стефанишина подтвердили, что Молдова и Украина намерены и дальше идти в Европейский Союз «плечом к плечу». Прозвучали слова солидарности, благодарности Украине за безопасность Молдовы, заверения в политической и гуманитарной поддержке. Вслед за этим последовало и некоторое смягчение позиции ЕС: Марта Кос написала в соцсетях, что переговоры о вступлении могут начаться одновременно, с первого кластерного блока. Но, как говорится, это не точно, поскольку финальное решение принимается на основе коллегиального принципа и общей позиции всех государств-членов.
Тем не менее сама идея разделения единого процесса на условный «молдавский» и «украинский», да ещё озвученная высоким чиновником из Брюсселя, – это уже серьёзный сигнал. О том, был ли это упреждающий политический «вброс» на проверку реакции Киева либо тревожный знак того, что среди членов ЕС нет единства по поводу начала переговоров с Украиной, станет известно совсем скоро. Однако, судя по комментариям украинских властей, готовность ЕС к дифференцированному подходу они расценивают чуть ли не как предательство.
Причиной того, что внутри европейского сообщества стали усиливаться скептические настроения в отношении Украины, может быть то, что ЕС, рассматривающий себя в качестве геополитического игрока, сейчас оказался в тени США и России. Вашингтон и Москва ведут активные переговоры по украинскому вопросу, открыто борются за влияние и ресурсы, в то время как Евросоюз рискует остаться «вне игры» без доступа к украинской минеральной базе, логистике, инфраструктуре и восстановительным проектам после завершения войны. Без чётких гарантий инвестиций и возмещения затрат европейские элиты вряд ли будут готовы выступать в роли главного донора для Украины. Именно этот фактор усиливает позиции отдельных европейских политиков по плавному «отстёгиванию» Киева от ускоренной евроинтеграции.
В таких условиях Молдова, объективно говоря, становится потенциальным фаворитом Брюсселя. Наша страна, в отличие от Украины, не представляет для ЕС стратегических рисков или повышенных экономических сложностей, что делает её более удобным кандидатом на присоединение. Именно с этим можно связать сигналы Брюсселя о возможности быстрого прогресса в согласовании заявки Кишинёва странами-членами. Если правящая партия «Действие и солидарность» победит на осенних выборах, то при благоприятном сценарии можно ожидать форсированных переговоров по «балтийскому сценарию»: два года – на сами переговоры и ещё два – на завершение процедур для вступления.
Несмотря на то, что Молдова может стать своего рода «внешнеполитическим призом» для ЕС в его геополитической схватке с Кремлём, в условиях неопределённости конфликта в Украине Брюссель продолжит сталкиваться с большими вызовами на восточном фланге. Рудиментарное состояние программы «Восточное партнёрство» уже сейчас должно подталкивать ЕС к осмыслению возможных перемен своей региональной стратегии.
Нынешняя конфигурация «Восточного партнёрства» имеет институциональные и смысловые ограничения, заложенные ещё в учредительных документах. Это касается недостаточной адаптивности к меняющимся геополитическим реалиям, что ограничивает потенциал для эффективного управления рисками и стимулирования устойчивого развития в регионе.
Поэтому ключевым моментом в формировании новой восточной политики ЕС должен стать поиск концептуальных решений, способных обеспечить более стабильные связи со странами Восточной Европы и Южного Кавказа. Наверняка стоило бы попытаться отойти от конфронтационной повестки к разрядке через прагматичное региональное сотрудничество в таких сферах как торговля, инфраструктура, энергетика и экология. Всё это в совокупности позволило бы не только снизить уровень напряжения, но и способствовать устойчивым интеграционным процессам.
Брюсселю сегодня как никогда важно по-новому взглянуть на свою политику в Восточной Европе. Нужен чёткий, долгосрочный план развития, который учитывал бы интересы и взгляды всех стран-членов ЕС. Однако пока нет уверенности, что европейские лидеры готовы серьёзно задуматься о пересмотре своего места и роли на континенте. А без этого стратегическая неопределённость в нашем регионе будет только усиливаться.
Сергей ЧЕБАН
Подписывайтесь на наш Telegram-канал https://t.me/enewsmd Много интересного: инсайды, заявления, расследования. Много уникальной информации, которой нет у других.
