—
Почему мы дошли до такой
ситуации, что не всех граждан есть доступ
к дровам?
— Мы из года в год используем одно и то же количество древесины,
около 450-500 тысяч кубометров древесины, в основном дрова. Предложение
было относительно стабильным, и из года в год особых проблем со спросом
на дрова не возникало. Более того, у нас были годы, когда запасы
лесохозяйственных предприятий Агентства «Молдсилва» были достаточно
высокими, то есть древесина не продавалась. В этом году такой спрос на
дрова продиктован двумя аспектами. Во-первых, за счет ограничения цен на
дрова и, во-вторых, за счет существенного удорожания других
энергоресурсов, в частности газа, используемого в последние годы в
качестве источника энергии большинством жителей городов и пригородов.
Даже многие села в Республике Молдова после газификации использовали газ
в качестве источника тепла.
—
Они отказались от газа из-за
его подорожания и перешли на дрова?
— Да. Это вызвало существенное увеличение спроса, хотя предложение
осталось тем же. Конечно, в обществе поднялся шум, потому что дров не
хватало. В этом смысле Правительство создало механизм, с помощью
которого мы стараемся в первую очередь обеспечивать дровами социально
незащищенные семьи, семьи, не имеющие другого источника отопления, а
затем и остальную часть населения, у которой есть альтернативные
источники тепла. источники для обогрева. Мэриям было предложено
составить эти списки с семьями, имеющими приоритет. Многие мэры понимали
это по-разному. Они спрашивали людей, не хотят ли они дров, и
регистрировали все население. И был создан спрос, превышающий
возможности производства дров из нашего леса. Некоторые мэры утверждали,
что все село социально уязвимо и они не имеют права отдавать приоритет
одним семьям в ущерб другим. И перечислили все семьи в селе, по 10
кубометров на каждую.
—
Насколько я понимаю, и у
мэров изначально не было ограничения
на определенное количество, которое
может купить одно домохозяйство, чтобы
потом Правительство внесло решение,
ограничивающее распределение дров до
5 кубометров, которые можно взять в два
транша.
— Три плюс два. Первоначально эти списки были запрошены для оценки
спроса. Но это правда, не было предела количеству, которое они могли
запросить.
— Но те
запросы остаются в силе?
— Как показательная цифра – они остаются для нас. Однако во многих
случаях люди поняли, что эта древесина будет доставлена бесплатно,
транспортом до дома. Но древесина раздается из леса, это также
предполагает расходы на транспортировку, погрузку, разгрузку, распиловку
и раскол. У нас были ситуации, когда люди не приходили за дровами,
отказывались. Мы распределили лесхозы даже на платформе lemne.md по
населенным пунктам, входящим в сферу их деятельности. У
лесохозяйственных предприятий есть контакты, которые они передают в
лесхозы, находящиеся в непосредственном контакте с мэрами. По мере
добычи древесины требуется определенное количество людей, которые могут
поднять древесную массу, добытую еженедельно. Появляются некоторые
недоразумения,из-за отсутствия связи, но механизм есть и начал работать.
—
Объявлено, что посредники
будут исключены. Это объявление было
сделано еще летом, но запрет был поставлен
чуть позже. Таким образом, посредники
заранее запаслись, зная, что грядет
такое ограничение. Это то, что случилось?
— Люди по-разному определяют, что такое посредник. Одни имеют в виду
экономических агентов или граждан, которые, имея финансовую возможность и
не имея ограничений на заготовку древесины, заготовили весной-летом
большее количество древесины, а осенью продали ее гражданам по более
высокой цене. Другой категорией посредников в представлении населения
являются лица, владеющие транспортом, имеющие возможность брать чеки у
лиц, заготовивших древесину. Они обеспечивают посредничество только для
погрузки и транспортировки древесины в дома людей.
— Этот
факт повышает цену на древесину, даже
удваивает ее, как показывает недавнее
расследование газеты «Ziarul de Gardă».
— Но это только возможность для граждан, а не обязанность.
— Но
у некоторых граждан нет других вариантов.
— Если у них нет других вариантов, они должны сами заняться
транспортом, грузом. Если кто-то предложит им такие услуги, цена будет
обсуждаться. Но только на транспорт и погрузку, а не на древесную массу,
у которой фиксированная цена.
— Но
можете ли Вы дать мне гарантии, что в
настоящее время древесина из лесничества
не продается посредникам?
— Да, абсолютно! Это очень хорошо контролируется и может быть
относительно легко проверено, потому что каждый налоговый счет
выписывается на основе IDNP. Сайт lemne.md пока пуст, мы пытаемся
наполнить его данными, чтобы люди, купившие три кубометра у агентства
«Молдсилва», не могли также зайти на муниципальное предприятие в
Кишиневе, которое имеет чрезвычайный объем древесины на складах, купить
оттуда тоже три кубометра, пойти в Управление дорог, чтобы купить и
оттуда три кубометра и, наконец, пойти в мэрию и запросить три кубометра
древесины и из лесов мэрии. То есть это пока не контролируется. У нас
чеки выписываются на каждого человека, на основании удостоверения
личности, с IDNP.
—
Сколько продано в этом
сезоне, сколько осталось в продаже и
хватит ли на всех?
— До 1 октября
реализовано около 350–360 тысяч кубометров.
Еженедельно добывается около 15-16 тысяч
кубометров, при этом запасы немного
увеличиваются, с 28 до 33 кубометров.
С 15 ноября мы намерены приступить к досрочной отработке тех объемов,
которые законно будут добыты в первом квартале 2023 года, а это
дополнительные 150 тысяч кубометров, которые мы добудем сейчас и
выставим на рынок досрочно. Примерно до Нового года.
—
Люди, все же, жалуются, что
хоть и записались в списки, но очередь
за дровами еще не подошла. Где блокировка?
У местных властей, в лесхозах?
— Все лесничества имеют контакты мэров. Как вырубают деревья, их
оповещают. Однако вокруг лесного объезда иногда бывает 7-10 мэрий. На
лесную подстилку их две или три. Стараемся чередовать мэрии. Люди видят,
что в одной мэрии есть дрова и начинается скандал, почему к нам не
пришли, а туда пошли. Стараемся перераспределять древесину в менее
лесообеспеченные местности. Например, мэрия Яловенского района входят в
сферу деятельности Разенского лесхоза. Но леса у них мало, да и дров
нет. Населенные пункты находятся недалеко от Страшенского лесхоза, и мы
пытаемся перенести эти мэрии туда.
— Не
появляются дополнительны
транспортные расходы?
— Это за счет людей. Это возможность, которую мы пытаемся создать. У
нас есть населенные пункты в районах Рышкань, Дрокия, которые входят в
сферу деятельности Бельцкого лесхоза, где чрезвычайно мало лесов. Люди
хотят добывать дрова, несмотря на то, что большинство деревень
газифицированы. Мы попытались перераспределить часть на закупку мягкой
древесины, например, из Орхейского лесхоза или Кэлэраша, где леса больше
и запасы мягкой древесины немного увеличивались. Сейчас у нас есть
ситуации, когда востребованы твердые дрова, мир отказывается от мягкой
древесины, она дешевле, но менее калорийна. У нас точно такая же
ситуация на кишиневском предприятии. Таким образом, в настоящее время
продажи достигли предела предложения прошлых лет. Но спрос не
уменьшился. Но не из-за отсутствия других источников тепла, а из-за
подорожания газа.
— Сколько
всего было запрошено дров? У вас есть
данные?
— К сожалению, у нас нет такой достоверной оценки. То, что я увидел
по спискам, предоставленным мэрами, это объемы в 2-3 миллиона
кубометров, что мне кажется преувеличенным и немного невероятным. Должна
быть постоянная забота государства об оценке этих потребностей,
древесина рассматривается, в том числе и Евросоюзом, как единственный
источник действительно возобновляемой энергии.
— В
связи с таким высоким спросом на дрова
есть опасения, что у нас могут закончиться
леса. Есть ли такой риск после того, как
срублены столько деревьев?
— Хочу со всей ответственностью отметить, что срубы текущего года не
превышают срубов прошлых лет. Мы рубим таким же образом, и мы рубим на
основе управления лесным хозяйством, того исследования, в котором
говорится, сколько мы можем вырубить из прироста леса таким образом,
чтобы лес оставался навсегда. Прирост лесов в Республике Молдова
оценивается раз в 10 лет и составляет около 1-1,2 млн. кубометров в год.
Из года в год рубим по 450-550 тысяч кубометров. В этом году мы хотим
доэксплуатировать эти 150 тысяч кубометров в первом квартале 2023 года,
именно для обеспечения населения дровами в этот зимний сезон. Уверяю
вас, что это никоим образом не влияет на производственную мощность
существующих лесов в Республике Молдова.
