Предварительные итоги переписи 2024 года ожидаемо показывают безрадостную картину для страны
Демографический пейзаж Молдовы, обрисованный национальной переписью 2024 года, проявляет комплекс взаимосвязанных между собой кризисов. Каждый из них – от сокращения населения до усиления региональных диспропорций – формирует «демографическую ловушку», последствия которой будут нарастать как снежный ком. Выбраться из нее крайне сложно без масштабных национальных мер – и нет гарантий, что помогут даже они.
Текущие тренды
Вчера Национальное бюро статистики с небольшим опозданием презентовало предварительные итоги переписи, проходившей в 2024 году. Представленные показатели вряд ли удивили экспертов и общественность с учетом того, что демографические проблемы Молдовы общеизвестны. Тем не менее почти все цифры из вчерашнего доклада отражают негативные, в той или иной степени, тренды, и поводов даже для минимального позитива нет совсем.
Итак, за десять лет население страны сократилось почти на 400 тысяч человек или на около 14%. То есть несколько меньше (в процентном соотношении), чем в период с 2004 по 2014 годы, но все равно очень много. Для понимания, это примерно в четыре раза больше, чем проживает во втором по числу жителей городе республики (без учета левобережья). Еще одно не очень хорошее сравнение: Россия и Украина суммарно за три года полномасштабной войны, получается, потеряли в боях меньше, чем мы за декаду мирной жизни.
При этом изменения носят структурный характер. Прежде всего, обращает на себя внимание рост урбанизации. Но в нашем случае это не признак развития, а симптом кризиса сельских территорий. Столица поглощает уже 30% населения (+16,7% за 10 лет), становясь своеобразным «государством в государстве». Проблема состоит в том, что это обеспечивается не естественным приростом (рождаемость в Кишиневе, как и везде, очень низкая), а внутренней миграцией, то есть бегством сельчан и жителей других городов от нищеты и отсутствия перспектив.
В результате успех столицы маскирует коллапс остальной периферии, которая неизменно пустеет. По всем региональным зонам, кроме Гагаузии (где чуть более высокий коэффициент рождаемости и трудовая миграция менее «безвозвратна»), зафиксировано падение на 20% и более. Хуже всего ситуация на юге, что связано в том числе с другим кризисом, аграрным.
Помимо региональных, есть дисбалансы возрастные и гендерные. На 100 женщин приходится еще меньшее количество мужчин, чем в 2014-м (89 против 93): очевидное последствие трудовой миграции. Резко увеличилась доля пожилого населения старше 65 лет, в то время как группа «15-64 лет» просела на 4,1%. Это эквивалентно потере ста тысяч работников. Даже увеличение процентной доли детей, к сожалению, не признак «бэби-бума», а следствие общего сокращения населения.
Причины и последствия
Почему Молдова теряет своих граждан одними из самых быстрых темпов в мире, хорошо известно. Первая причина – радикальное снижение рождаемости в постсоветский период. Соответствующий коэффициент снизился с конца 1980-х годов более чем в два раза до уровня 1,3, который не может обеспечить воспроизводство населения. Здесь играют роль как социально-экономические барьеры (высокая стоимость жилья, низкие доходы, неразвитая система поддержки, недостаток детских садов), так и культурно-ментальные перемены, характерные для всей Восточной Европы и связанные с увеличением среднего возраста вступления в брак и ростом числа бездетных пар.
Причина вторая – миграция за рубеж. Сюда относятся как те, кто просто уезжают навсегда в поисках лучшей жизни, так и наши гастарбайтеры. В итоге сейчас за границей постоянно проживают не менее миллиона молдаван – и в основном это люди трудоспособного возраста, которые не только могли приносить пользу на Родине (если бы это позволяла экономика), но и создавать семьи, обзаводиться детьми и т.д. Причем негативная тенденция в том, что если в 2000-х миграция в основном была временной, то сейчас она все больше становится безвозвратной. Обуславливают отток населения все та же бедность, высокая неофициальная безработица, утрата веры в перспективы Молдовы.
Последствия падения в демографическую яму многогранны и серьезно угрожают будущему страны. Вымывание возрастной группы, которая должна толкать развитие страны, ведет к острой нехватке кадров в ключевых отраслях, которая чувствуется уже сейчас. Таким образом, будут снижаться производительность труда, закрываться предприятия, особенно в трудоемких секторах, падать инвестиционная привлекательность – никто не откроет у нас производство, если на нем некому трудиться.
При дальнейшем старении населения (а уже к 2030 году доля пожилых может увеличиться до 25%) уменьшение числа работников по отношению к пенсионерам до пропорции «один к одному» означает колоссальное увеличение нагрузки на здравоохранение и, особенно, на пенсионную систему, делающее ее финансово нежизнеспособной. После чего останется лишь несколько вариантов развития событий: новое повышение возраста выхода на пенсию, уменьшение выплат вплоть до символических или кардинальная реформа (например, переход на самообеспечение), которая грозит взрывом социального недовольства.
Без людей сложно представить себе какой-либо экономический рывок, о котором говорит нынешний министр экономики Дмитрий Алайба. Напротив, будет только расти зависимость от денежных переводов, создавая относительную иллюзию стабильности и лишая стимула что-то менять. Однако ситуация, при которой большое количество граждан добывают деньги за рубежом, зачастую работая нелегально, сама по себе сопряжена с рисками: как невозвращением их обратно, так и возможными кризисами в странах пребывания.
Еще один важный фактор – маргинализация сельской местности и в целом территорий за пределами столицы. Без людей их ждет только деградация местной инфраструктуры, закрытие школ, больниц, магазинов, ухудшение уровня жизни и рост преступности. А это, в свою очередь, еще больше подстегнет бегство населения. Получается, замкнутый круг.
Есть ли выход?
К сожалению, несмотря на очевидность демографического кризиса, политические элиты страны даже не пытались всерьез подступаться к его разрешению. Утрата человеческого капитала – не то, что можно запретить через Комиссию по чрезвычайным ситуациям или «залить» грантом Евросоюза. Чтобы справиться с таким вызовом, нужна национальная стратегия и полное внимание государства. Но пусть власти и признают наличие проблемы, а оппозиция нередко делает на ней особенный упор, комплексная демографическая политика отсутствует как класс на протяжении последних десятилетий.
При этом нельзя отрицать, что только административными методами добиться успеха нельзя. Целенаправленные меры поддержки непременно должны идти рука об руку с общим оздоровлением государства, прежде всего экономическим. Возможно, поэтому даже нынешние власти, при которых вопрос депопуляции стоит острее, чем когда-либо, предпочитают концентрироваться на демократических реформах и интеграции в Европейский союз, считая их рецептом от всех болезней страны. Хотя то же вступление в ЕС, вероятно, только ускорит выезд населения с учетом открытых границ и возможностей легального трудоустройства в более богатых государствах.
Естественно, что просто закрыть глаза на проблему и переложить ее на Брюссель или на следующие поколения – это путь в никуда. Если и дальше пускать ситуацию на самотек, то к следующей переписи мы придем с населением около двух миллионов человек, большим количеством пенсионеров и малым – работников, молодежи и женщин фертильного возраста, «вымершей» сельской местностью. В таких условиях перспективы Молдовы как самостоятельного государственного образования станут откровенно призрачными.
Следует честно сказать, что полностью выправить демографическую ситуацию в Молдове практически невозможно. Но есть способы ее хотя бы смягчить нестандартными и системными решениями. Первое, что нужно сделать, это приступить к разработке (обязательно привлечение экспертной помощи ЕС или отдельных европейских стран) национальной долгосрочной стратегии в сфере демографии с бюджетом не менее 1,5-2% ВВП (а лучше больше), предполагающей мобилизацию доступных ресурсов общества и скоординированные действия на всех уровнях: от государственной политики до местных инициатив.
Она должна в первую очередь «бить» в две ключевые проблемы – рождаемость и миграцию. Поддержка семей обязана стать абсолютным приоритетом с многократным увеличением основных выплат (пособий по рождению ребенка, по уходу и воспитанию и др.), созданием программ наподобие материнского капитала. Потребуется модернизация и возведение соответствующей инфраструктуры – школ и детских садов. Не менее важен информационный компонент: пропаганда семейных ценностей, общедоступные программы подготовки к родительству, помощи в воспитании детей, психологической поддержки молодых отцов и матерей.
Эти и другие меры могут дать эффект уже в течение ближайшего десятилетия. Еще быстрее поправить демографию можно за счет стимулирования репатриации. Как? Например, освобождением «возвращенцев» от уплаты подоходного налога, субсидиями на открытие бизнеса, строительством специального жилья, предложениями трудоустройства, компенсациями на переезд и т.д. Нынешние призывы чиновников людям вернуться – это, конечно, хорошо, но они должны подкрепляться конкретными бонусами.
Скорее всего, придется привлекать и трудовую силу из-за рубежа. Хотя миграция у нас плотно ассоциируется с социальными проблемами, можно рационализировать интеграцию иностранных работников в молдавское общество, чтобы минимизировать негативные моменты.
Описанное выше – лишь крошечная часть того, что можно сделать для решения «проблемы номер один». Более того, есть много стран с достаточно успешным опытом реализации демографических проектов. Найти те из них, которые подошли бы Молдове, и попытаться применить их на практике у нас – задача отнюдь не сверхневыполнимая.
Но по своим резонам нынешний правящий режим за четыре года не выказал особого желания заниматься демографией, хотя стоило бы. Поскольку, если ничего не менять, уже в следующих десятилетиях мы рискуем оказаться в ситуации, когда Кишинев будет единственным островком относительного благополучия в окружении депрессивных дотационных регионов с разрушающейся инфраструктурой. Власти пора задать себе вопрос – хочет ли она для Молдовы участи «страны-призрака» – формально существующей, но постепенно исчезающей с карты Европы.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал https://t.me/enewsmd Много интересного: инсайды, заявления, расследования. Много уникальной информации, которой нет у других
