Похожиезаписи
Молдавская политика известна своим опереточным характером. Ее участники постоянно что-то пафосно заявляют, шумно друг с другом спорят, изображают бурную деятельность. Но когда надо принять какое-то по-настоящему серьезное решение, а тем более выполнить его, эти политики впадают в какой-то ступор, хотя всем вроде бы понятно, что именно это – принять конкретное решение – и надо делать.
Точно так же молдавские политики избегают искать ответы на главные вопросы этой самой молдавской политики. Понятно почему: если дать честные ответы на эти вопросы, то станет очевидным, что нужно кардинально менять то, чем молдавские политики занимаются, и начинать делать то, чего требуют откровенные ответы на ключевые вопросы. Но нашим политикам это не нужно. Им и так комфортно, они предпочитают и дальше ничего не делать и плыть по течению.
Главных вопросов не может быть много – потому они и главные. Я бы выделил на сегодня три таких вопроса: (1) суверенитет, (2) Приднестровье и (3) война в регионе. Они взаимосвязаны между собой, можно даже сказать, что это разные стороны одного вопроса – о молдавской государственности как таковой. Но ответы на каждый из этих вопросов все-таки надо искать по отдельности.
Суверенитет
Современная Молдова не обладает даже символическим суверенитетом. Каждый год, на День независимости 27 августа, политики возлагают цветы к памятнику святого господаря Стефана Великого, выступают с патетическими речами, поют патриотические песни. И на этом суверенитет и независимость заканчиваются.
В само провозглашение независимости Молдовы в 1991 году изначально было заложено лукавство. Те, кто ее провозглашал, заявляли, что независимость может быть только от Советского Союза, но не от Румынии. Двойные стандарты были налицо с самого основания – вроде независимость, а вроде и не совсем независимость, – причем эти стандарты проявились у той части политической элиты, которая полагала себя на голову выше других, выступала в роли непререкаемого морального авторитета, выразителя так называемой исторической правды и истины в последней инстанции.
Сегодня та первоначальная формула независимости от СССР, но не от Румынии трансформировалась в принцип независимости от России, но не от Европейского Союза, не от Запада в целом.
Итог печален: какие-либо признаки функциональной государственности у Молдовы отсутствуют. Всю территорию центральная власть не контролирует. Население с той части территории, которую эта власть контролирует, сбегает за границу. Институты управления, начиная с администрации президента, парламента, правительства и далее по нисходящей до сельской примэрии, недееспособны. Самостоятельно, то есть суверенно, без подпорок со стороны внешних спонсоров и менторов вся эта конструкция стоять не может.
Сторонники европейской интеграции говорят, что все государства-члены ЕС передали часть своего суверенитета центральным органам этой организации-союза. Это и так, и не совсем так.
В соседней Румынии много говорят о том, что страна утратила значительную часть своего суверенитета в результате вступления в ЕС и НАТО. Но в Румынии это происходило законным путем, в результате сознательных и согласованных действий всех партий, гласно, открыто. Даже конституционный референдум прошел.
В Молдове консенсуса по поводу евроинтеграции нет. Опросы показывают, что на возможном референдуме за вступление в ЕС готовы проголосовать чуть более половины граждан. То, что выдается за евроинтеграцию, проводится кулуарно и нетранспарентно. Мало кто понимает, что на самом деле означает выполнение Молдовой всех условий и процедур ЕС, и где она окажется по итогам всего этого процесса.
Яркий пример – Соглашения об ассоциации с ЕС, которое было опубликовано уже после подписания. Никто не знал и не обсуждал, что именно подписывают кишиневские власти, какие последствия это влечет для Молдовы. То же самое происходит и сейчас со всеми условиями, навязываемыми ЕС для начала переговоров о присоединении. Неизвестно, когда еще Брюссель «женится» на Молдове, если вообще когда-то женится, но за обещания – «может быть, но это не точно» – повести ее когда-нибудь в ЗАГС, от Молдовы требуют полного и безоговорочного исполнения всех прихотей еэсовской бюрократии уже сегодня.
Очевидно, что многие из этих условий – например, о разрыве всех связей с Россией, об отказе от более дешевых энергоресурсов, о фактической отмене конституционного нейтралитета и об ускоренной милитаризации, о хунвейбиновском разрушении системы юстиции – ущербны для Молдовы, еще больше ее ослабляют, но все это приходится делать, потому что «так надо для евроинтеграции». «Лес рубят – щепки летят», «сейчас потерпим, зато завтра заживем по-человечески», «цивилизованно», «по-европейски».
Даже в ЕС можно вести себя по-разному. Например, у Венгрии и Румынии – давних исторических соперников, – разная манера отношений с Брюсселем. Если венгры отстаивают свой суверенитет, часто поступают наперекор требованиям руководящих органов ЕС, то румынские политики покорно исполняют все прихоти еэсовского начальства.
Безумное (в самом прямом смысле этого слова — «без ума») поведение молдавских политиков вообще поражает – они отдали наш суверенитет просто так, ни за что.
Бывший вице-премьер-министр Александр Муравский вспоминал случай, когда Майя Санду в качестве члена делегации Всемирного банка участвовала в переговорах в Кишиневе со своими бывшими коллегами, с которым она еще недавно работала вместе в министерстве экономики. На этих переговорах Санду жестко отстаивала позицию ВБ, которую молдавская сторона считала ущербной и пыталась смягчить. Санду этому сопротивлялась. Могла хотя бы промолчать, сославшись на конфликт интересов, но она решительно выступала против правительства собственной страны, защищая интересы международной финансовой организации, в которой работала рядовым клерком.
Если это так и было – а не верить Муравскому нет оснований, зачем ему сочинять? – то в этой истории уже тогда проявилось низкопоклонство Санду перед Западом, ее слепая вера в то, что все, что поступает из этого «цветущего сада», в молдавских «джунглях» надо внедрять беспрекословно, потому что с Запада может идти только хорошее, полезное, доброе. Видимо, тогда «старшие товарищи» и приметили Санду, оценили ее сервилизм, поняли, что в своем прислужничестве она ни в чем не будет им возражать, напротив, будет на все соглашаться. Так оно и произошло.
Под руководством Санду (хотя начался этот процесс задолго до нее) Молдова окончательно превратилась в колонию, в которой избираемая для проформы власть представляет из себя не что иное, как колониальную администрацию. Эта власть находится под полным контролем Запада, исполняет все его указания, действуя в ущерб интересам собственных государства и народа. А всех, кто осмеливается хотя бы выразить сомнение по поводу действий этой администрации, тут же причисляют к «врагам евроинтеграции», «агентам Кремля» и подвергают репрессиям.
Дело доходит до абсурда, когда посол США лично участвует в заседаниях комиссии по отбору кандидатов на прокурорские и судейские должности и открыто объявляет, что эта комиссия финансируется США; или когда этот же посол отправляется в Приднестровье и решает вопрос поставки электроэнергии с Молдавской ГРЭС на правый берег Днестра; или когда представители Запада без лишних церемоний, практически в открытую проводят кастинг будущих участников президентских и парламентских выборов.
Возможно, так западные послы понимают слова Экзюпери о том, что «мы в ответе за тех, кого приручили», и видя, как местные чиновники вообще ни на что не способны, а только создают одну тупиковую ситуацию за другой, пытаются лично выруливать из этих тупиков, в режиме ручного управления.
Назначили бы уже посла США президентом, главу делегации ЕС председателем парламента, а посла Румынии премьер-министром Молдовы – так было бы честнее.
Приднестровье
Надо быть совсем слепыми, чтобы не видеть, что дело идет к окончательной утрате Приднестровского региона Молдовой. Но все продолжают делать вид, что такой проблемы нет, и что все как-то само собой рассосется.
Главная проблема самой приднестровской проблемы (извините за тавтологию) – в нежелании сторон договариваться, в чем-то друг другу уступить. Вроде бы понятно, что надо уступать, но идти на компромисс не хочется, хочется, чтобы другая сторона вывесила белый флаг и капитулировала.
На правом берегу существует ряд связанных с Приднестровьем фобий, главная из которых – боязнь федерализации. Ситуация, когда кишиневские политики готовы присоединить к Румынии какие-то части Молдовы в качестве бесправных уездов, но при этом категорически отказываются дать какую-то автономию Приднестровью, при том, что одна автономия, Гагаузская, в Молдове уже существует – такая ситуация сама по себе попахивает политической шизофренией.
Не только экстремисты-русофобы, но и вполне адекватные политики впадают в оцепенение, когда перед ними встает необходимость что-то решить по Приднестровью. К примеру, зачем парламентскому большинству Аграрно-демократической партии обязательно нужно было вносить в Конституцию Республики Молдова в 1994 году положение об унитарном характере государства? Или почему все-таки президент Владимир Воронин в 2003 году в последний момент отказался подписывать «Меморандум Козака»? Видимо, потому что ни аграрии, ни коммунисты сами не были готовы к переучреждению Молдавского государства на новых принципах – а именно такой ответ на приднестровский вопрос только и возможен, если подойти к нему честно, не пряча голову в песок.
Война
Третий главный вопрос, на который молдавские политики не хотят искать честного ответа, – война в регионе, то, что в России называют «специальной военной операцией», а на Западе – «агрессией России против Украины».
Никто не хочет видеть глубинные причины войны, которые кроются в порочной природе самого человека, в его неспособности жить в мире и любви с ближними. Все осуждают эту конкретную войну, которая, как и все другие, трагична, но не хотят замечать, что прямо сейчас в мире идет еще около 40 вооруженных конфликтов, а с момента возникновения государства примерно 5000 лет назад произошло 14500 войн, в которых погибли сотни миллионов людей.
Войны всегда были, есть и будут, но зачем, спрашивается, делать войну между Россией и Украиной, а если более широко – глобальную конфронтацию России и Запада, – вопросом внутренней политики Молдовы? Это не наша война. Это инородное тело во внутриполитической повестке Молдовы. Но молдавские власти ведут себя так, как будто это их личный конфликт, хотя при этом никто из представителей этой власти не осмеливается взять в руки оружие и пойти на эту войну.
Отношение к войне на Украине меняется и на Западе. В ЕС все громче звучат голоса в пользу перемирия и переговоров. Западная пресса полна статьями о том, что Украина не может одержать верх над Россией, и что надо как-то с этой войной заканчивать. Уже никто из внешних спонсоров Украины не верит в ее победу, но политики в Кишиневе продолжают слепо поддерживать «формулу мира Зеленского», главный пункт которой – победа над Россией.
Даже если не брать Венгрию, Словакию или Нидерланды, которые входят в ЕС и НАТО, есть хороший пример здравомыслия на территории бывшего СССР – Грузия. Политиков этой страны трудно заподозрить в симпатиях к России. Москва признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Между двумя странами отсутствуют дипломатические отношения. Но Грузия не сует голову в пекло российско-украинского и российского-западного противостояния.
В Киеве обвиняют Грузию в отказе открыть «второй фронт» против России. Из Украины в Грузию для открытия такого фронта прибыл экс-президент Михаил Саакашвили, но его арестовали и упрятали в тюрьму. Президента Грузии Саломе Зурабишвили, у которой, по конституции, такие же символические полномочия, как и у президента Молдовы, парламент намеревался подвергнуть импичменту, в том числе за то, что она без согласия депутатов ездила в Киев.
В 2003 году тогдашний президент Франции Жак Ширак выступил с критикой в адрес восточноевропейских государств, лидеры которых подписали петицию в поддержку войны США в Ираке. «Они упустили прекрасный шанс промолчать», – сказал тогда Ширак. Чем закончился американский поход в Ирак и для самой этой страны, и для США, хорошо известно.
Спустя 20 лет можно сказать, что кишиневские политики, которые по уши погрязли в чужой для Молдовы войне, тоже упустили хорошую возможность промолчать, не лезть в пекло самим, и не втягивать туда свою страну.
Борьба за подлинный суверенитет
Таким образом, на два экзистенциальных вопроса молдавской политики, о суверенитете и о Приднестровье, молдавские политики не просто не хотят, но боятся отвечать, а на третий вопрос – о войне в регионе – они дают чужой ответ.
Если не давать честные ответы на эти вопросы, можно и дальше заниматься самообманом, делать вид, что все нормально, изображать государственность и имитировать политическую деятельность. Можно верить в то, что у нас есть своя национальная валюта, хотя Национальный банк – это филиал МВФ, а все коммерческие банки принадлежат иностранцам. Или разыгрывать и дальше спектакли с выборами, в два тура и с двумя десятками конкурентов, хотя и тут ясно, что выборы в колонии всегда заканчиваются так, как оно надо колонизаторам.
Если же дать честные ответы на главные вопросы, то неизбежно приходишь к выводу, что основной целью молдавской политики должна стать борьба за подлинный суверенитет. Но тогда возникают уже другие вопросы:
Нужно ли молдаванам вообще собственное государство – не с бумажной Конституцией, которую никто не исполняет, и формальным членством в ООН, а настоящее?
Готовы ли они что-то сделать для того, чтобы жить в таком государстве?
Способны ли они к самоорганизации и самоуправлению, или будут и дальше плакаться, что мы бедные, зависимые и ни на что не способные, и видеть единственный выход в том, чтобы уехать туда, где все уже создано и обустроено другими, и жить там комфортно, а домой приезжать только на праздники?
Согласны ли они для начала элементарно следовать духу и букве Конституции, даже такой, какая она есть сегодня – ведь в Основном законе все написано, в общем-то, правильно, в том числе про суверенитет?
Могут ли у нас вообще появиться политики другого качества, которые не будут бояться искать и давать ответы на главные вопросы, и действовать соответствующим образом?
Положительный ответ на все эти вопросы можно дать только при одном условии – если в молдавской повестке возникнет такое явление, как национально-освободительное движение за реальный суверенитет.
Сначала хотя бы на уровне идей, за которыми могут последовать и действия. Те, кто не будет бояться такие идеи выдвигать в теории и следовать им на практике, может быть, и станут основой для нового политического класса. Который выдвинет из своих рядов и новых лидеров для Молдовы.
Дмитрий Чубашенко
Подписывайтесь на наш Telegram-канал https://t.me/enewsmd Много интересного: инсайды, заявления, расследования. Много уникальной информации, которой нет у других.
