Русский историк Василий Ключевский писал: «Народ есть
население, не только совместно живущее, но и совокупно действующее, имеющее
общий язык и общие судьбы. Потому в народной памяти обыкновенно надолго
удерживаются события, которые впервые коснулись всего народа, в которых весь он
принял участие и через это совокупное участие впервые почувствовал себя единым
целым. Но такие события обыкновенно не проходят бесследно не только для
народной памяти, но и для народной жизни: они выводят составные части народа из
разрозненного состояния, соединяют его силы для какой-либо общей цели и
закрепляют это соединение какой-либо связующей, для всех обязательной формой
общежития. Таковы, по моему мнению, два тесно связанных между собою признака,
обозначающие начало истории народа; самое раннее воспоминание его о самом себе
и самая ранняя общественная форма, объединившая его в каком-либо совокупном действии».
За последние 35 лет в памяти людей, которые проживают на
территории современной Республики Молдова, отложилось мало событий, которые
позволили бы им почувствовать себя единым целым. Напротив, те события, что
запомнились всем, не только не вывели разные части народа из разрозненного
состояния, но лишь еще больше разделяли их.
Уже сам распад советской империи проложил глубокий
водораздел между теми, кто ему радовался, и теми, кто, если и не сожалел, то
воспринял с тревогой. Приднестровский конфликт, массовая эмиграция, «7 апреля»,
«захваченное государство», «кража миллиарда» – события и явления, которые
запомнились всем, носят, по большей части, негативный, травмирующий характер.
В событиях 7 апреля 2009 года проявились все противоречия
молдавского общества времен независимости. Эти события подтвердили
недееспособность местных политиков –как провластных, так и оппозиционных. Они
усугубили атмосферу всеобщего недоверия, которая пронизывает все наше общество.
В это день политики отправили Молдову в нокаут, от которого она не может прийти
в себя до сих пор.
Что это было?
5 апреля 2009 года в Молдове прошли очередные парламентские
выборы. После закрытия избирательных участков неправительственные организации
обнародовали результаты экзит-полла, проведенного на деньги западных
правительств и фондов. Опрос давал правившей тогда Партии коммунистов
президента Владимира Воронина 40 % голосов. Это обрадовало представителей
оппозиции, поскольку такой результат не позволял ПКРМ получить в парламенте 3/5
(61) депутатских мандатов, необходимых для избрания президента.
На следующее утро Центральная избирательная комиссия
объявила, что ПКРМ, по предварительным данным, получает 45 % голосов. При
существовавшей тогда пропорциональной системе перераспределения мандатов тех участников
выборов, которые не преодолели избирательный порог, такой результат мог дать
ПКРМ заветное большинство, которое позволило бы избрать президента, избежать
новых выборов и сохранить власть. Вечером 6 апреля возмущенные противники
ПКРМ/Воронина собрались на центральной площади Кишинева и объявили массовый
протест на следующий день.
Утром 7 апреля в центр молдавской столицы пришли десятки
тысяч человек, чтобы выразить свой протест против «украденных выборов». В
какой-то момент мирный протест переродился в массовые беспорядки, в ходе
которых были подожжены и разграблены здания парламента и администрации
президента. Позже стало известно, что вместе со всем архивом парламента сгорел
и оригинал самой Декларации независимости.
На фоне тысяч зевак в центре столицы орудовали хорошо
организованные группы провокаторов, которые атаковали полицию, врывались в
здания и громили их. Полиция ретировалась и пустила все на самотек. Лидеры
оппозиции открестились от действий погромщиков.
Все это наваждение происходило в великий христианский
праздник Благовещения Пресвятой Богородицы.
«Революция» в Кишиневе стала главной новостью всех мировых
телеканалов. На следующий день продолжились начавшиеся накануне переговоры
представителей власти и оппозиции о нормализации обстановки. Полиция пришла в
себя и взяла под контроль центр Кишинева.
Постепенно все перешло в фазу политических препирательств и
перетягиваний каната. Пересчет голосов, которого потребовала оппозиция,
подтвердил результат выборов, объявленный ЦИК. ПКРМ получила 60 мандатов, для
самостоятельного избрания президента ей не хватало одного голоса.
События 7 апреля быстро обросли своей мифологией, которая со
временем была объявлена «реальной историей».
Внешне эти события выглядели, как «цветная революция», но
революция, которая так и не была доведена до конца. Обычно «майданные»
технологии предполагают, что выборы объявляются сфальсифицированными и не
признаются, после чего оппозиция, которая возглавляет всю эту политическую
борьбу, добивается новых выборов.
В случае с «7 апреля» лидеры оппозиции отказалась возглавить
протест и выдвинуть какие-либо политические требования. Они не настаивали на
роспуске парламента и на досрочных выборах. Заявив о «фальсификации выборов»,
представители оппозиции, даже когда сами стали властью, так и не представили
никаких доказательств таких фальсификаций.
В итоге «7 апреля» обернулось этаким «революционным
выкидышем», и всех это устраивало.
Представители власти обвиняли оппозицию в организации
государственного переворота при поддержке внешних сил, но в качестве
доказательства этого Воронин называл… присутствие на площади какого-то одного
американского энпэошника, якобы связанного с ЦРУ. Говорили о каких-то «боевиках
из Румынии» и «провокаторах из Приднестровья», но их реальное существование
также не было доказано.
В оппозиционной среде ходили легенды об «эскадронах смерти»,
отлавливавших и уничтожавших участников протестов, о «коридорах пыток», через
которые в полицейских участках прогоняли задержанных противников «воронинского
режима», о приземлении в кишиневском аэропорту грузовых самолетов с «российской
черемухой» (речь не о цветах, а о слезоточивом газе). Популярной стала и версия
о том, что погром устроил будущий олигарх и полновластный «хозяин Молдовы»
Владимир Плахотнюк, а кабинеты депутатов в парламенте по его команде поджигали
сами полицейские. Все эти конспирологические теории тоже никогда не были
доказаны.
Для расследования событий 7 апреля были созданы две
парламентские комиссии. Первую возглавил депутат от ПКРМ, бывший министр
внутренних дел Владимир Цуркан, вторую – Виталий Нагачевский, представитель
Либерально-демократической партии. Ни первая комиссия, ни вторая так и не
объяснили толком, что же произошло 7 апреля 2009 года, кто и как организовал
всю эту молдавскую «недореволюцию». Видимо, это был как раз тот случай, когда
расследователи – что одни, что вторые – опасались в ходе расследования выйти на
самих себя.
В ходе тех событий представители и власти, и оппозиции еще
раз подтвердили одно неотъемлемое качество молдавских политиков: если в
критической ситуации можно ничего не предпринимать, то они и не будут ничего
делать, надеясь как-то пережить кризис в расчете на то, что все как-то
рассосется само собой.
От Воронина до Плахотнюка – один мандат
События, спусковым крючком которых стали массовые беспорядки
7 апреля 2009 года, в итоге все-таки привели к закату «режима Воронина», но не
потому, что этого решительно добивалась оппозиция, а потому, что лидер ПКРМ так
и не сумел найти в парламенте одного (!) недостающего для избрания главы
государства голоса. Иметь 60 мандатов из 101 и не найти еще одного – так тоже
надо было суметь. У Воронина получилось.
В результате роспуска парламента и досрочных выборов
большинство в новом законодательном органе получили проевропейские партии.
Начался десятилетний период «захваченного государства», причудливо уживавшегося
с курсом на европейскую интеграцию. В итоге, в 2019 году внешние «партнеры по
развитию» разогнали всю эту мафиозно-проевропейскую шайку-лейку, заменив ее
«настоящими проевропейцами» в лице Партии действия и солидарности президента
Майи Санду.
Политики, находящиеся сегодня у власти в Кишиневе,
несомненно, выступают в качестве идейных наследников «революции 7 апреля».
Многие депутаты и чиновники исполнительной власти лично участвовали в тех
протестах. Они этим гордятся, не понимая, что гордиться-то нечем.
В событиях 7 апреля 2009 года, как в капле воды, отразилась
вся слабость,
граничащая с нежизнеспособностью, молдавского государства и общества.
Если нынешние власти что-то и унаследовали от тех событий, то это состояния
нокаута государственных институтов, всеобщего недоверия и раскола общества.
Перевести ситуацию в русло позитива и у этой власти не
получается, как это не получалось у Воронина, Плахотнюка и всех остальных. При
всей их евроинтеграционной риторике, нынешние политики так и остаются
разрушителями хунвейбиновского толка, которые не способны вывести Молдову из
нокаута, в который она была отправлена 7 апреля 2009 года.
Дмитрий Чубашенко
