Известный украинский эксперт политолог, прокомментировал для eNews результаты второго тура президентских выборов в Украине, и обозначил возможную динамику взаимоотношений между Украиной и Молдовой
Хотя, у Петра Порошенко и его сторонников еще оставалась определенная надежда получить необходимые голоса, как за счет большей явки избирателей в западных областях, так — и за счет перетекания части электората, — голосовавших за Тимошенко, Гриценко, Смешко и других кандидатов. Однако чуда не произошло.
Также, — как показали итоги голосования, дебаты, которых так ждали, и вокруг которых было сломано немало копий, никоим образом не повлияли на симпатии или антипатии голосующих. Что вполне понятно, учитывая, что в выборе граждан ключевую роль играли эмоции, а не разум. Мало кого интересовали экономическая программа кандидата, и его позиция по иным ключевым вопросам.
Показательны в этом плане результаты выборов в Одесской области, где традиционно про-русский электорат Одессы полностью проголосовал за кандидата Владимира Зеленского. Аналогичная ситуация на Юге Одесской области, где в двух округах в первом туре победил про-российский кандидат от «Оппозиционной платформы — за жизнь» Юрий Бойко. Там все, — кто голосовали за других кандидатов, почти в полном составе поддержали Владимира Зеленского и выступили против Петра Порошенко.
Опять же, можно ли рассуждать Зеленском как о феномене?
Разве что только как о коллективном и концентрированном «анти-Порошенко». Он сам напоминает тест Роршаха – каждый видит в чернильной кляксе свое: кто-то бабочку, кто-то летучую мышь, кто-то человека. Для части его избирателей их голосование – это голосование протеста, для других голосование реванша. Одна половина выступает за ЕС и НАТО, другая – категорически против европейской интеграции и за дружбу с Россией.
Во всем остальном – Владимир Зеленский – продукт грамотно подготовленной технологической компании. Он не появился из ниоткуда. Подготовка к этому варианту началась еще несколько лет назад. И сериал «Слуга народа» был только частью общей компании. Это была «игра в долгую». И ничего случайного, никакого «человека ниоткуда», конечно же, не было.
Сыграла свою роль и российская информационная машина, которая также действовала по принципу «кто угодно, только не Порошенко» и если в первом туре российские СМИ агитировали за Бойко, то во втором они уже агитировали за Зеленского.
Но сегодняшняя сила Зеленского является его же слабостью.
Во-первых, до сих пор не ясно кто будет его «командой», кого он назначит на должность секретаря Совета национальной безопасности и обороны, кого предложит на пост министра обороны и министра иностранных дел. А кадры, как известно, решают все.
Во-вторых, Украина – парламентско-президентская республика, где экономическую повестку дня формирует правительство, которое, в свою очередь, формирует Верховная Рада. А это значит, что Зеленскому для выполнения хотя бы части своих обещаний надо взять под контроль парламент. Юридически с июля, а фактически – уже сейчас, страна включилась в предвыборную гонку и депутаты уже думают о том, как вновь попасть в парламент, а не об интересах страны. Поэтому даже при всем конформизме и неразборчивости парламентариев, вряд ли можно ожидать от Верховной Рады каких-либо продуктивных действий в ближайшее время.
В-третьих, Зеленский может оказаться заложником бизнес интересов своего патрона, олигарха Игоря Коломойского, который стремится добиться компенсации за национализацию «Приватбанка». Решение в пользу Коломойского может серьезно подорвать финансовую систему страны.
В-четвертых, разношерстность электората Зеленского ведет к тому, что каждая из групп ожидает от него решения именно своих вопросов, и именно в свою пользу. Одни ждут от него мира и капитуляции перед Россией, другие – снижения тарифов и повышения зарплаты учителям до четырех тысяч долларов, третьи – решительной борьбы с коррупцией и наказания коррупционеров, четвертые – продолжения курса на вступления в НАТО и ЕС. Это взаимноневыполнимые требования, а раз так, то впереди разочарование и падение рейтинга.
Что касается отношений с Молдовой и Румынией, то скорее всего, Молдова не будет в числе приоритетов в деятельности Владимира Зеленского в первые месяцы. Тем более, что в Молдове нет правительства и она балансирует на грани досрочных выборов. К тому же, многое в отношениях Кишинева и Киева строилось на личных отношениях Влада Плахотнюка и Петра Порошенко. Таких отношений у Владимира Зеленского нет ни с Плахотнюком, ни с кем-либо вообще из молдавских политиков. Попутно замечу, что у него нет таких отношений ни с одним зарубежным политиком. Поэтому ряд серьезных проектов, например, создание совместных пограничных и таможенных постов на украинско-молдавской границе может затормозиться.
В отношениях с Румынией была взята пауза еще в 2018 году, когда Бухарест негативно отреагировал на принятие Украиной Закона «Об образовании», который, по мнению румынской стороны, ущемлял права румынского (молдавского) меньшинства в Украине. Тем более, что в Румынии предстоят президентские выборы, а следовательно и период неопределенности во внешних отношениях.
Думаю, что о восстановлении диалога между Киевом и Кишиневом и Киевом и Бухарестом можно будет говорить не раньше следующего года, что является не очень позитивным явлением, учитывая все возрастающую роль Румынии как представительницы интересов НАТО в регионе Черного моря.
