Среди них были и новобранцы, и уклонисты, и даже успевшие повоевать
дезертиры. С некоторыми из них в Румынии встретился корреспондент Би-би-си Ник
Торп, чтобы выяснить, что толкнуло этих людей на такой поступок.
«Тиса оказалась мельче, чем я ожидал, всего по грудь, —
говорит Георгий, — так что плыть не пришлось, я просто перешел реку
вброд».
Когда он добрался до румынского берега, его заметил украинский
патруль.
«Сначала я услышал выстрелы, а потом брань, но я не
испугался. Если ты был на фронте, то знаешь разницу между пулями, выпущенными в
воздух, и пулями, выпущенными в тебя».
Георгий — крупный мужчина с мягкими чертами лица, но
запуганным взглядом. Ему как дезертиру грозит 10 лет тюрьмы в случае, если его
поймают.
Это не его настоящее имя. Имена украинцев в этом материале
были изменены, чтобы не раскрывать личности этих людей.
Первая ночь, проведенная Георгием в окопах, была самой
страшной. Это было в марте прошлого года, всего месяц спустя после начала
войны.
«У нас было 27 убитых и 57 раненых». Он
пролистывает в телефоне фотографии своих бывших сослуживцев. Лоб его начинает
хмуриться, а большие руки дрожат.
«Все эти люди мертвы, кроме меня и ее»: он
показывает на фотографию женщины в камуфляже.
Георгию понадобилось несколько недель и тысячи евро,
заплаченные сети «проводников», чтобы пересечь всю Украину от зоны
боевых действий на востоке до мирной западной границы.
Принудительный призыв на военную службу в Украине проходит с
трудом, и власти признают, что коррупция в этом деле остается большой
проблемой.
Надежные источники на западе Украины рассказывают даже о
существовании «ежемесячной таксы» — суммы, которую необходимо
платить, чтобы уберечь кого-то от службы в армии.
А с передовой поступают сообщения о том, что командиры
частей просят военкоматы не направлять к ним новобранцев, которые не хотят или
боятся воевать, потому что в бою они будут лишь обузой.
Но многие мужчины рассматривают нелегальное бегство в другую
страну как единственный шанс избежать попадания на войну.
Украинские военные через каждый десяток километров
останавливают машины и автобусы, идущие по дороге вдоль Тисы, в поисках
уклонистов. Улучшается и база данных, в которой в начале войне не было порядка.
Совсем недавно Пограничная служба Украины отчиталась, что
задерживает по 20 человек в день. Би-би-си обратилась к руководству Вооруженных
сил Украины с просьбой прояснить истинное число дезертиров и уклонистов.
Между тем, по данным иммиграционных властей Румынии, после
начала полномасштабного военного вторжения России в Украину в прошлом году 6200
украинских мужчин призывного возраста нелегально пересекли 600-километровую
границу и получили в Румынии временное убежище.
Еще около 20 тысяч человек попали туда легально, получив
льготы (иногда за деньги, иногда нет) — и решили не возвращаться.
При этом, по неофициальным данным украинской стороны, за
последние 15 месяцев при попытке незаконного пересечения румынской границы
погибли 90 человек: кто-то утонул в Тисе, кто-то замерз в горах.
Проблема дезертиров и уклонистов существует у обеих сторон конфликта
в Украине. О десятках тысяч россиян, бегущих от призыва или мобилизации, писали
много, но эта история — об украинцах, которые не хотят идти в армию.
Дима закатывает носок, чтобы показать мне свою правую
ступню. Она выглядит как розовый обрубок.
Он отморозил и потерял на ней все пальцы, когда пробирался
по горам Марамуреш из Западной Украины в Северную Румынию.
Дима сбежал, когда получил повестку из военкомата. Он
переходил границу в группе из четырех человек, один из которых погиб.
«На вторую ночь во время снежной бури я позвонил жене,
попросил у нее прощения и сказал, что не дойду», — рассказывает он.
«Я сказала ему, чтобы он не глупил, поднимался и
продолжал идти», — подхватывает его жена Катя, при этом они крепко
держатся за руки.
Те, с кем мы встречались, были в основном представителями
этнического румынского меньшинства, проживающего на западе Украины, однако
проведенное нами исследование говорит о том, что дезертирство распространено по
всей стране.
На этом участке граница между Украиной и Румынией проходит
по горному хребту. Стена с румынской стороны почти отвесная. Именно сюда
«проводники», а на самом деле контрабандисты направили Диму и и еще
девятерых мужчин.
При попытке спуститься с этого обрыва Дима на скользком льду
и при сильном ветре потерял равновесие и полетел вниз с горы, по пути потеряв
ботинки, телефон и даже один носок. Весь в ушибах и крови, он соорудил из
обрывка штанины и телефонного провода подобие носка взамен утерянного и
заковылял дальше.
Через четыре дня и три ночи, проведенные в горах, румынские
спасатели, к которым обратилась супруга Дмитрия, нашли его, едва живого, и на
вертолете отправили в больницу.
«Что бы ты ответил, если бы тебя назвали трусом?»
— деликатно спрашиваю я Диму.
«У меня нет страны, — отвечает он неловко, — у меня
есть только семья».
В большом и относительно благополучном румынском городе
Бая-Маре неподалёку от границы с Украиной я повстречал Веронику, которая раньше
работала врачом в Запорожье, городе, который постоянно подвергается российским
ракетным обстрелам.
Она бросила работу и за несколько недель до того, как ее
сыну исполнилось 18, перебралась с ним в Румынию, чтобы не отпускать его в
армию. Она показывает мне фотографию прилежного молодого человека в очках,
напоминающего Гарри Поттера.
«Он очень умный, но физически слабый. А ведь стране
нужны не только новобранцы, ей нужны умные головы, и я думаю, что умная голова
моего сына еще пригодится стране», — говорит Вероника.
Как Георгий и Дима, она не представляет, когда они смогут
вернуться домой, и смогут ли вообще.
Сотрудница Пограничной службы Румынии Мария открывает
багажник своей патрульной машины и показывает мне пластиковый мешок, набитый
одеялами и мужской одеждой.
«Когда мужчины переходят здесь реку вброд, они мокрые,
замерзшие и напуганные. Они думают, что мы отправим их обратно, но мы никогда
этого не делаем», — объясняет она.
Мария говорит по-украински, и часто к ней первой обращаются
мужчины. У некоторых, как у Георгия, от тяжести, связанной с переходом границы,
открываются боевые раны.
Другие режут ноги на колючей проволоке или бутылочных
осколках, которые, как они утверждают, украинские солдаты специально бросают в
воду, чтобы отпугнуть беглецов.
Мария всеми силами старается успокоить этих людей.
«Я стараюсь помочь, позаботиться о них, потому что
именно в этом они нуждаются, и предоставить им еду и медикаменты, если это
требуется», — говорит она.
