Похожиезаписи
«Илан Шор в Республике Молдова стал широко известен после
того, как «взорвалась история» кражи миллиарда. Уже мало кто помнит, что в
октябре 2015-го он написал донос, в котором сообщил как все было (на его
взгляд) и после которого завертелась по другой спирали история Влада Филата. И
никаким политиком тогда Шор не был, и имел он отношение не к политике, а к
политикам (аудиозаписи мы слышали).
Уже позже, в 2016 году появилась «идея» политизировать
вопрос, благо средства имелись. В качестве «полигона» был избран Оргеев.
Тогда многие политологи и гражданские активисты писали и
говорили, в том числе в моей студии, что Шор проводит эксперимент нового
молдавского Робин Гуда. Политический кафтан помогал превращать структуру из
«фигурантов уголовных дел» в политические фигуры, руководство и актив партии.
Плахотнюку тогда это не мешало, Додона не беспокоило (он только стал
президентом и был самоочарован и чрезмерно доволен собой), а реальная оппозиция
была тогда на площади, не имея рычагов влияния.
Затем Плахотнюка ушли, Шор сбежал, Додон ощутил себя новым
молдавским господарем (не знаю кто ему там советовал, но начесать такое
человеку уровня Игоря Додона — убить его политическое будущее)», пишет Бураковски.
«Политическое противостояние продолжалось, все со всеми
воевали, а партия Илана Шора выгодно заключала временные союзы, продолжала
расширять свой экспериментальный полигон. Социальные магазины, Орхейлэнд,
подарки к праздникам и дням рождения пенсионерам (благо социальные магазины
помогли получить доступ к информации, ведь пенсионеры должны были предоставить
данные, для так называемой соцкарты, чтобы иметь скидки в магазине — тут отдельный
привет нашему Агентству по защите персональных данных), — все это создавало
эффект заботы и понимания, то есть того, чего больше всего не хватало пожилым
людям Молдовы, брошенным не только государством, но зачастую и собственными
детьми и внуками. Расчет был тонкий и беспринципный.
Постепенное плетение паутины затягивания, под предлогом
заботы, помноженное на глупость, чванливость и неспособность политического
класса Молдовы к диалогу, адекватной коммуникации, поставить цели улучшения
уровня жизни выше собственного гонора, — все это было идеальной базой для роста
партии. И, конечно, большую роль (дрожжи) играла коррумпированная юстиция.
Зачем стесняться в действиях, если прокуроры «не видят», а если даже и видят,
то не могут ничего доказать, а если даже пытаются, то есть судьи — они тоже
люди, тоже хотят хорошо жить.
И вот это всё, помноженное на неспособность за два года
предложить реальную реформу юстиции, усиленное сейчас дрязгами между НЦБК и
прокуратурами, подкрепленное личными договоренностями и поддержкой определенных
элит из РФ — позволили Шору творить все, что хочет», отмечает телеведущая.
«Эксперимент удался. Он доказал, что люди готовы забыть и
кражу миллиарда, и многое еще, если им сегодня, здесь и сейчас предложить
что-то конкретное и ощутимое. Это говорит не только об отсутствии
информированности, но и о недоверии властям. Никто не верит, что те, кто
обворовывал страну ответят за это по закону. Им уже год как вместо кражи
миллиарда предложили новую тему — закупки газа. И частичная открытость не
спасет. Вас уже переиграли. Власти просто оторвались от действительности и не
поняли, что надо было не только решать кризис, но и говорить с гражданами — максимально
открыто и без гонора», отмечает Бураковски.
«Я не знаю, что решит Конституционный суд. И не важно, что
он решит. Важно, что в Республике Молдова могут существовать и развиваться и
дальше партии типа Шор. Запретив одну партию, вы не решите ни проблемы с
общением и объяснением гражданам происходящего, ни измените уровень жизни, ни
заставите правоохранительную и судебные системы функционировать на благо
общества, не сделаете доступней медицину и тд.
Но шоу будет продолжаться, все дальше затягивая в игру на
грани фола. И впереди три выборные кампании подряд. Подготовка уже идет полным
ходом», подытожила телеведущая.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал https://t.me/enewsmd
Много интересного: инсайды, заявления, расследования. Много
уникальной информации, которой нет у других.
