«Я бы хотела, чтобы Евросоюз был смелее в
вопросе расширения, – заявила политик в интервью украинскому изданию
«Европейская правда». — Нужно какое-то решение для восточных партнеров: либо мы
предлагаем им полноценное членство, либо создаем новый формат для трех
государств, которые имеют амбиции». На Украине и в Грузии возразили – в Молдове
и власти, и политологи отметились тягостным молчанием, комментирует
интернет-газета «Взгляд». Самое обидное для бегущих за европейской черепахой
то, что это ведро холодной воды грубо вылили как раз тогда, когда три страны
«Восточного партнерства» договорились о создании ассоциированного трио, видя в
нем инструмент диалога с ЕС по вопросам интеграции. Что касается Молдовы – ее
новая власть как раз объявила европейский вектор и вступление в Евросоюз целью
своей внешней политики. Президент Майя Санду побывала на «Крымском форуме» в
Киеве, а в Кишиневе было организовано четырехстороннее заседание
РМ-Польша-Румыния-Украина.
«Вступление в ЕС имеет кучу условий, —
напоминает Керсти Кальюлайд. — И откровенно, ни одно из ваших государств не
выполняет критерии членства. Вам понадобится 20 лет работы, пока вы дойдете до
этой готовности… Все три страны имеют проблемы с судами. Вы не подходите под
требования членства в ЕС!.. Мы готовы помогать этим изменениям, но работу
выполнять вам. И это тяжелая работа».
Президент Эстонии просто-таки обломила
ассоциированное трио. Хотя и без нее было понятно, что, какие бы организации ни
создавали Кишинев, Киев, Тбилиси – это ничего не даст для продвижения
коллективной региональной политики. В 2005 году в Киеве был созван форум
Сообщества демократического выбора (СДВ) — кто сейчас помнит о СДВ? Кто помнит
об «инициативе трех морей», запущенной в 2015 году с той же целью евроинтеграции?
Двигаться в направлении европейского вектора,
для Молдовы означало бы поднять экономику и уровень жизни. Кишинев считает
большим достижением то, что экспорт в страны Запада превысил объем экспорта в
страны СНГ. Но ведь мы просто переориентировали вывоз товаров, поднять экспорт
в целом мы не смогли. А главное — Россия отводила Молдове роль экономического
партнера, Евросоюз же видит в нас сырьевой придаток, аграрную окраину,
резервуар дешевой рабочей силы.
Из более чем 200 директив ЕС, которые РМ
должна была внедрить, которые в свое время никто не читал и которые сейчас, по
сей видимости, устарели, более 90 были связаны с оборотом сельхозпродукции. О
промышленности – ни слова, а директивы в области энергетики были направлены
лишь на создание проблем с «Газпромом» в условиях отсутствия альтернативы
российскому газу. Перевод экономики на европейские стандарты, которых более
400, стоит гигантских денег – причем это деньги производителей. Весной
разразился скандал в связи с неспособностью экономических агентов предоставить
асфальт для ремонта улиц, соответствующий европейским нормам. На переход от
ГОСТов к новым стандартам, отвели четыре года и четыре месяца, но, как
оказалось, нужны еще и масштабные инвестиции в оборудование лабораторий,
персонал. Тендер на закупку горячего асфальта в Кишиневе и Оргееве провалился
из-за отсутствия предложений.
В аграрном секторе на повышение
конкурентоспособности производитель также должен заработать сам – но как?
Получается вопиющий парадокс: производитель яблок или слив должен заработать на
торговле с Россией, Казахстаном и Белоруссией средства и прибыль для
инвестирования во внедрение европейских стандартов и более 20 европейских
директив по маркировке своей продукции, не имея никаких гарантий сбыта товара
на западных рынках!
Суть европейского вектора давно ясна:
законсервировать отсталость молдавских производств, отрывая их от традиционных
рынков и не пуская на западные. Мы уже погубили производство вина и винограда,
а ведь когда-то в Россию вывозилось 60 процентов молдавского вина. Страны СНГ –
традиционный рынок сбыта наших яблок, урожай которых в этом году ожидается на
25 процентов выше, чем в 2020-м. Но пока мы пробовали искать на Западе
альтернативные экспортные рынки — в России активно наращивали производство собственных
яблок, закладывали сады, и настанет день, когда наши будут не нужны. Пока что в
Россию мы экспортируем большую часть продукции плодоводства – но что будет
завтра? Ведь власть после выборов на наших глазах превращается в инструмент для
решения политических задач борьбы коллективного Запада против России.
Отметим, что в соглашении об ассоциации РМ-ЕС
нет практически ничего о решении социальных задач. Их постановка в ходе выборов
партией PAS свелась к традиционному поствыборному выклянчиванию денег. Бывший
премьер Ион Кику назвал повышение пенсии за счет займов бомбой замедленного
действия: по его словам, увеличение минимальной пенсии до 2000 лей — это 2,8
миллиарда лей в этом году, столько же в следующем и каждый год, а потом
финансовая и бюджетная система просто взорвется. Проедая займы, Молдова рискует
очень быстро достичь 60-процентного порога, когда стране больше не будут
выдавать кредиты: будет практически невозможно обслуживать долг.
Горькая правда состоит в том, что от западных
партнеров мы хотим только денег, а они от нас – только поддержки
санкционной политики. Стоит обратить внимание на то, как грубо и бесцеремонно
президент Эстонии рассказывала в интервью о том, как она в юности не хотела
учить русский язык, считая его «языком оккупантов», да и сейчас не желает
говорить по-русски. Как она пыталась расколоть русскоговорящих, указывая, что
среди них немало нерусских, которых якобы «депортировали» в Эстонию в 80-х,
направив на строительство промышленных объектов: «Такой была жестокость Советского
Союза, где ты не мог выбирать, где тебе жить. Кого-то переманивали, кого-то
заставляли». Тут впору задать вопрос: а современных эстонцев кто депортирует на
Запад в поисках работы?
Русский язык Керсти Кальюлайд считает великим
и могучим – но лишь потому, что он, по ее словам, нужен для консолидации
оппозиции в странах бывшего Союза. Видимо, и для сколачивания антироссийских
союзов типа крымского саммита. Но участникам таких форумов ничего не обещают –
ни вступления в ЕС, ни даже вступления в НАТО, ни сегодня, ни через 20 лет.
Совет Кальюлайд – искать «промежуточный вариант» и «дождаться поворота
истории», когда Украина восстановит контроль над всей своей территорией, а
Молдова – над Приднестровьем. А пока что Кальюлайд рекомендует эстонцам не
инвестировать в Украину, потому что система правосудия в этой стране не
работает. «Картина реформ полна нюансов», — острит эстонский президент. А какие
нюансы украшают картину правосудия в Молдове! Говорить об этом – никаких слов
не хватит.
И вот резюме: «В ЕС не берут государства по
принципу «да или нет»… Сначала вы строите собственную экономику,
демократию, свободное общество – и только после этого вы можете начинать
спрашивать об этом. А сейчас, пока это не сделано, вы даже не можете поднимать
этот вопрос».
«С НАТО – то же самое?». – «Да».
И это в тот момент, когда, например, Тбилиси,
демонстрируя Западу свою верность, размещает военно-транспортную авиацию НАТО и
привозит чартерными рейсами из Кабула более двух тысяч сотрудников
национального фонда поддержки демократии, международного республиканского
института, Азиатского банка развития, МВФ и Всемирного банка, давая им
временное убежище!
А ведь то, что говорит Керсти Кальюлайд,
как-то совсем не вяжется с тем, что говорят Майя Санду, Игорь Гросу и Наталья
Гаврилица! Кому верить?
Олег Волков
